Пройдя через площадь, ребята поднялись по гранитной лестнице к мосту, с которого открывался красивый вид на верхнюю террасу центра города. Впереди вдали грациозно возвышался Дворец культуры «Химиков», фасад его по периметру украшали резные альковы, поддерживаемые высоченными огромными колонами, почти такими, как в древнем Колизее. Слева стоял Дворец пионеров, он выглядел, как немного уменьшенная копия Дворца «Химиков». Справа, немного в стороне, спрятавшись за ровным рядом огромных чинар, стояло четырёхэтажное типовое здание горкома партии, поэтому оно не нарушало общую композицию, а вблизи смотрелось вполне прилично.
В горком команда и дядя Ваня вошли за двадцать минут до указанного времени, разделись в гардеробе и поднялись по красным ковровым дорожкам на второй этаж в приёмную с блестящей медной табличкой: « Второй секретарь Чирчикского городского комитета КПСС тов. Аникин А. С.». Время до начала приёма ещё было, но их сразу пригласили в кабинет к товарищу Аникину.
Второй секретарь высокий статный мужчина, одетый, как положено его рангу, в приличный тёмный костюм, тёмный галстук и белую рубашку, сходу властно объявил:
Наслышан доложили мне про ваши подвиги, герои
Кто доложил? судорожно подумал дядя Ваня.
Велели наказать, продолжил секретарь, Но вот им. Тут он вытянул две руки с двумя кукишами в сторону противоположной стены, кому предназначались эти жесты ребята не знали, но поняли одно, что кому-то в Ташкенте, так как стена та была по направлению к Ташкенту. У дяди Вани немного отлегло на сердце, дышалось легче, и он понял, если и не наградят, то и сильно бить не будут.
Тоже мне умники, где охрана, где их милиция была на ответственном матче? А? Я спрашиваю где? Умники
Не было охраны, милиции, робко выдавил из себя дядя Ваня, будто он отвечал за эту охрану и снова пожалел, что не поставил себе фингал под глаз. Получалось, что он взрослый не защитил ребят.
Ладно, забыли, к чёрту их всех, но это между нами. Дайте, я вас расцелую всех, тут он подошёл и по-Брежневски расцеловал каждого игрока. Немного подумав, пожал руку и чмокнул дядю Ваню. Дядя Ваня окончательно и бесповоротно понял, что бить не будут и даже в тайне начал мечтать: Может, наградят? Премия грамота, а может повысят в должности? Его тайные мысли были прерваны громким и утвердительным:
Молодцы, всё правильно сделали и то, что надрали им задницу на льду, да и то, что морду им набили, пусть знают наших. Тоже мне столичные штучки.
Заболтался я, а жаль, что сам не поехал с вами, вот бы посмотреть как их вы там Утёрли нос. Петрович, давай.
Петрович мужчина в возрасте. Он всё это время, улыбаясь молча, стоял в стороне, и наблюдал с любопытством за происходящим в кабинете второго. Получив команду, начал из огромной коробки доставать подарки. Каждому игроку товарищ Аникин вручил по футбольному мячу и футболке с трусами. Немного подумав, вручил такой же комплект и дяде Ване. Дядя Ваня понял: «Это всё должности не будет правильно, что не стал ставить себе синяк» и он начал от имени команды благодарить секретаря за щедрые дары.
А Миша стоял и думал: « На фиг нам столько мячей, нам бы коньки, да клюшки»
Капитан, а ты что молчишь? прервал его Аникин.
Спасибо, ответил Михаил.
Глава 3
Галина, Валера, деревня
Зима в заботах и хлопотах пролетела быстро, Михаил почти забыл свои страдания о первой любви, свою поездку в колхоз и последнюю встречу с одноклассницей Галиной. Только иногда, редко вечерами в часы одиночества, где-то глубоко-глубоко в душе что-то щемило и шевелило память. В такие минуты, как считал он минуты слабости, брал себя в руки, пытаясь чем-то отвлечься, искал себе работу или занятие. Когда было совсем невмоготу, то он садился и писал стихи, потом наутро их сжигал, чтобы строки страданий, выплеснутые на лист не травили душу.
В конце марта Михаил на своём тёмно-бордовом мопеде проезжал мимо пожарной части напротив роддома. Навстречу шли две девушки, в одной из них он узнал сестрёнку одноклассницы его старшей сестры. Её звали Галина, сестра Миши прожужжала ему все уши про эту девочку, но он любил другую, поэтому словам сестры никогда не придавал никакого значения. Сейчас, как он считал, сердце его было свободно, и он другими глазами посмотрел на девушку. Да и та была уже не та маленькая девчонка с косичками, а красивая расцветающая девушка тринадцати лет. Миша, рассмотрев Галину, решил непременно познакомиться с ней.
Взяв с собою, на всякий случай пару пацанов из своей команды, вечером они прибыли в тот двор, где она жила, в надежде встретиться с ней. Она жила недалеко от их района, во дворе из четырёх отдельно стоящих кирпичных многоэтажных домов напротив роддома. Поэтому их район так и называли коротко: «роддом», даже иногда странно было слышать ответ на вопрос: «Откуда ты?» С роддома, отвечали проживавшие там. Дома по три-четыре подъезда были построены и заселены в конце шестидесятых почти одновременно, это был своеобразный анклав, окружённый частным сектором.
Многие ребята с «роддома» прекрасно знали и уважали Михаила, поэтому он рассказал им о цели своего визита. Оказалось, что в Галину давно уже был влюблён тайно парень из их двора Валера, его Миша не знал. Вот так они и познакомились, хотя первая мысль была драться, но по негласному правилу в городе считалось позором драться за девчонку. Девчонка сама была вправе выбирать себе парня, другое дело защитить девушку, было делом чести. Но в данном случае встретились два парня влюблённых в одну девушку, но никто её не обижал и не оскорблял.