Восемь вечеров и восемь ночей в месяц мы будет в разлуке. Это кошмар. Я буду спать одна, без тебя. Зачем мы тогда поженились, чтобы не быть вместе.
На самом деле, девочка моя, в разлуке мы будем больше, чем ты думаешь. Завтра утром я уйду в институт, а оттуда к четырем часам поеду в больницу. После смены я вновь поеду в институт и только после занятий я приеду домой. Возможно, ты в это время будешь у себя на работе и только после восьми вечера мы увидим друг друга. Вот как в реальности все это может быть.
Кошмар, я не вынесу этого. Иван, откажись от этой работы. Мы как-нибудь проживем и без этих денег.
Нет, не проживем. Так можно прожить неделю, две, но не полгода. Мы как-нибудь справимся с нашей временной разлукой. Когда будем вместе, будем стараться беречь свое время, не тратить его по пустякам. И вообще надо быть готовыми ко всему, в том числе и к разлукам. В жизни все может случиться.
Иван обнял и поцеловал жену.
А пока, давай, сообразим что-нибудь на ужин. Я думаю, стоит отметить начало моей практической деятельности в медицине, причем такой, которая будет приносить нам деньги. Давай выпьем вина, а завтра в путь.
Ужин был предельно прост: котлеты из магазина и поджаренный картофель. Большего не могли себе позволить Белецкие. Зато было крепкое вино ни самого высшего качества и отдых на узком диване, привезенном ими со старой квартиры. Стоит напомнить о том, что в молодые годы простенький ужин и узкое ложе с любимой женой казались в сто крат слаще любых других благ.
На следующий день в четыре часа дня после занятий Иван открыл дверь терапевтического отделения. В отделении было восемь палат и тридцать две койки, соответственно, тридцать два больных. Это было мужское отделение, что конечно облегчало Ивану уход за больными. Медицинскую сестру, с которой Иван разделял свое первое дежурство, звали Светой. На вид ей было лет тридцать тридцать два. Светлые волосы, прикрытые медицинской шапочкой, и довольно угрюмое лицо, в котором даже при большом желании трудно было разглядеть симпатию. Ее полноватая фигура внушала чувство надежности и спокойствия. С Иваном она поздоровалась, сказав, что еще никогда ей не приходилось работать рядом с медицинской сестрой мужского пола. Иван проглотил эту колкость, заметив, что всегда что-нибудь приходится делать впервые. Света лишь фыркнула на это замечание Ивана и сказала, что если у него возникнут какие-нибудь вопросы по ходу дела, то может обращаться к ней, что заведующая велела ей «присматривать за Иваном и при необходимости помогать», хотя, впрочем, это не входит в ее обязанности. Потом она отошла от Ивана и направилась на свой пост.
Иван сидел за своим рабочим столом, и изучал оставленное ему наследство от дневной смены. Шестнадцать больных, вот список их фамилий и имен с диагнозом против каждой. Вот список лекарственных назначений: отдельно инъекции, отдельно таблетки и микстуры. Итак, сначала, инъекции. Биксы со стерильными шприцами и иглами. В этом стеклянном ящичке ампулы. Какие из них потребуются сейчас? Взяв список назначений, Иван открыл дверку ящичка и стал выбирать нужные ампулы. Все это он расставил перед собой, как патроны, перед заправкой их в магазин. Иван улыбнулся своему сравнению и подумал: «Ничего, справимся».
Возможно, медленнее, чем у других медицинских сестер, но все равно у Ивана все получилось без каких-либо проблем. Некоторые из больных, получив свою инъекцию, отмечали, что укол был совсем безболезненный и что у Ивана легкая рука. Некоторые больные не без удивления расспрашивали Ивана, что означает его работа как медбрата в палате больных. Иван кратко отвечал, что он студент четвертого курса и материальная необходимость, а также желание иметь непосредственную практику с больными, заставили его временно поработать. Большинство из больных отреагировали на это объяснение положительно. Один даже заметил, что вот из таких ребят вырастают настоящие врачи. А другой больной спросил:
Слышишь, парень, я немного стесняюсь тебя спросить. Мне кажется, ты летом здесь работал. У тебя еще был приятель, такой светленький?
Точно, ответил Иван, всматриваясь в лицо больного. Ему он тоже показался знакомым. Да, я тоже вас узнал. Помню, у вас тогда был приступ бронхиальной астмы, и я вам делал укол?
Я уже сейчас и не помню с точностью. Их столько было этих приступов. А что ж приятель твой не пришел работать? Мне еще тогда показалось, что он как-то сторонится больных, боится что ли?
Да нет, не боится, но и не очень стремится. А не пришел работать, значит, нет нужды. Родители его обеспечивают полностью.
Ну, ты парень не тушуйся. Ты все правильно делаешь. Так держать и все будет в порядке. А на всякий случай приготовь мне шприц с лекарством, что мне колют при приступе астмы, чтобы ночью тебе не дергаться. Я и сам могу вколоть. Давно уже научился.
Ладно, сделаю, сказал Иван и вышел из палаты. Теплое, почти дружеское отношение больных к нему, вызвало чувство облегчения и уверенности в себе. «Великое дело контакт между больным и врачом», подумал Иван и принялся раскладывать таблетки и разливать микстуры. Потом санитарки и работники кухни прикатили тележки с ужином. К этому часу появились родственники больных и посетители. Многие из них поглядывали на Ивана с любопытством, но стеснялись поговорить с ним. Некоторые подходили к Свете и спрашивали ее о чем-то. Та давала разъяснения, поглядывая на Ивана. Говорили тихо, и Иван ничего не мог расслышать. Но и без этого было ясно: увидеть на посту медицинской сестры молодого парня в белом халате было почти в диковинку. Но вот одна женщина подошла к Ивану: