Ливия на слова супруга, адресованные трубачам, никак не отреагировала. Он по-прежнему вслушивалась и ушами, и сердцем в беззвучный клич стаи мошек, размазавшейся в небе в серый слитный диск. И вздрогнула всем телом как понял Марк не от пронзительного рева полудюжины труб, а от реакции на него этого диска. Строй неразумных летающих тварей распался; превратился в хаотичное облако, которое организовывалось во что-то упорядоченное, лишь при виде добычи. Вот тогда, и только тогда, можно было сказать, что стаей мошек управляет общая воля. Но имя той воле было слепой инстинкт. Что, или кто управлял стаей сейчас?
Вождь, прошептала супруга в отчаянии, это Вождь, убивающий взглядом. Это он смотрел на нас глазами каждой мошки; и он же пообещал прежде, чем они распались из общего организма что скоро придет, чтобы забрать свое!
Ничего своего у него тут нет! твердо ответил ей не муж, но легат, отвечающий вместе с консулом за жизнь каждого римлянина, и сюда он не придет! Потому что тем самым нарушит извечный закон. А это смерть для него самого, и для его племени.
Марк Туллий был искренен сейчас; он сам верил, что так и будет. Старался верить. А Борис Левин в его душе тщетно старался отогнать простой вопрос: «И что тогда будет с нами, с римлянами. И с остальными племенами без сока болотной травы?»
Тогда, легат улыбнулся и Ливии, и внутрь себя, куда и обратился с извечной верой, будем ждать Избавителя. Как говорится в старых преданиях: «Вот приедет Барин, Барин нас рассудит!».
Борис ответил совершенно нелогично, хотя с не меньшей убежденностью в голосе:
Ты так самому Товарищу Полковнику не скажи. Сдается мне, что ему такие слова совсем не понравятся.
Легат кивнул своей ипостаси: словно обещая вести себя с Избавителем подобающим образом. Одновременно он увлек со стены Ливию, которую вдруг пробила крупная дрожь:
Пойдем дорогая. Тебе надо отдохнуть. Скоро прибудут племена. А без тебя торг не начнется.
Легат имел в виду сейчас удивительную способность своей жены видеть в людях и предметах даже маленькую искорку Зла. Любая, самая незначительная вещь, пришедшая с болот, проходила проверку тайным зрением Светы Кузьминой. Зло в любом его проявлении, отвергалось. Как бы не нужна была провинции эта вещь. Так было всегда
Зловредный вождь, как и предполагал Марк Туллий, на торг явиться не посмел. Но людей своих с товарами прислал. Впрочем, у этого племени был лишь один товар, который прежде выменивался на зерно с полей провинции, стальные ножи, не боящиеся болотной жижи, и множество других полезных вещиц, таких незаметных в повседневной жизни, но отчаянно незаменимых когда их не было. Взять их дикарям болот, кроме как на торгу, у торговцев римской провинции, было негде.
Другие племена тоже пришли не с пустыми руками. Мясо и меха болотных животных; кожаные мешки, полные железной руды, которую дикари копали в тайных рудниках (это они сами думали тайных), заливаемых жижей, и многое другое. Бочонки с соком (тоже, кстати, изготовленные римскими умельцами), на этот раз привез Марко. Этот дикарь не такой вымазанный в грязи, как остальные болотники раньше, пожалуй, даже нравился легату своей рассудительностью, и степенной основательностью. Теперь же Марк Туллий едва не отшатнулся, когда дикарь обратил на него застывший взгляд. Потому что глазами Марко на него смотрел Вождь. И он же процедил сквозь зубы словно выплевывал изнутри по одному слову:
Зловредный вождь, как и предполагал Марк Туллий, на торг явиться не посмел. Но людей своих с товарами прислал. Впрочем, у этого племени был лишь один товар, который прежде выменивался на зерно с полей провинции, стальные ножи, не боящиеся болотной жижи, и множество других полезных вещиц, таких незаметных в повседневной жизни, но отчаянно незаменимых когда их не было. Взять их дикарям болот, кроме как на торгу, у торговцев римской провинции, было негде.
Другие племена тоже пришли не с пустыми руками. Мясо и меха болотных животных; кожаные мешки, полные железной руды, которую дикари копали в тайных рудниках (это они сами думали тайных), заливаемых жижей, и многое другое. Бочонки с соком (тоже, кстати, изготовленные римскими умельцами), на этот раз привез Марко. Этот дикарь не такой вымазанный в грязи, как остальные болотники раньше, пожалуй, даже нравился легату своей рассудительностью, и степенной основательностью. Теперь же Марк Туллий едва не отшатнулся, когда дикарь обратил на него застывший взгляд. Потому что глазами Марко на него смотрел Вождь. И он же процедил сквозь зубы словно выплевывал изнутри по одному слову:
Новая цена на сок, легат. Новая!
Марк сумел взять себя в руки; посмотрел в ответ не менее высокомерно:
Говори о цене с торговцами, Марко. Легат римского легиона никогда не снисходил до таких низких занятий.
Снизойти пришлось и ему, и консулу Лентуллу Батиату. Они как раз остановились вместе с супругами на пригорке, обозревая окрестности; главным образом торг, на этот раз не такой шумный. Оживленней всего было вокруг тех самых бочонков с соком болотных трав.
Словно дикари тоже ждут каких-то перемен в жизни, подумали вместе Марк Туллий с Борисом Левиным, и стараются запастись спасительным соком. Надо; надо будет еще раз послать разведчиков на поиски этой травы.