Да, понимающе покивал я, на того храброго мужика и я бы посмотрел,
Да причём тут тот мужик? передёрнул плечами Евген. Я говорю про Фёдорыча!
3
Настроение было настолько паршивое, что даже самоубийство его вряд ли улучшило бы. Ну ещё бы я ехал за Фёдорычем, а рядом с этим и смерть-старушка покажется прекрасной амазонкой! Если честно, я бы притворился больным, немощным, даже идеально мёртвым, чтобы только не ехать за этим деятелем, но ведь он там был не один. В его бригаде работали отличные ребята, а их я подвести не мог. И, тем не менее, настроение было паскудным!
Стрелка спидометра нашего «братишки» так мы называли пожилого «уазика-буханку» едва цеплялась за цифру «60», и быстрее ехать мне не хотелось. Дорога, сконструированная из бетонных плит, выжатых вечной мерзлотой хаотично, но живописно, повернула и побежала направо, в лощину, где протекал ручей с чудесным, но абсолютно абстрактным для нормального человека названием Сяттейвис, потом, миновав мост, круто взяла в гору и опять резко вильнула, но теперь уже влево.
На самом верху подъёма, накренившись на скошенной обочине, приткнулась «девятка» белого цвета, а рядом с ней, скрестив на груди руки, в задумчивости стояла особа явно прекрасного пола это я не увидел, а почувствовал. Здесь, в краю мужиков, женщины настолько редки, что их поистине чувствуешь за километры всеми своими трепетными органами!
Я объехал «девятку», лихо тормознул на обочине и, напялив на рожу сногсшибательную (как мне казалось) улыбку, почопал к девушке, а определить то, что это была именно девушка лет до двадцати пяти, реакции у меня хватило вполне.
Ну, не иначе наша девочка закапризничала! похлопав по крылу «Жигулей», жизнерадостно начал я.
С какого это рожна она вдруг стала «нашей»? глаза девушки недобро кольнули меня, а на личике просквозила брезгливость. Ехал бы ты отсюда, парниша, подале!
Я даже вытер ладонью свою физиономию, так явно было чувство, что её окатили холодными помоями.
Вообще-то я хотел помочь, но если начал я бормотать какую-то чушь, но потом махнул рукой, повернулся и, ссутулясь, поплёлся к «уазику».
Я залез в кабину, изо всей силы хлопнул дверцей, отчего стекло мгновенно улетело внутрь её, и резко завёл двигатель.
Ну и фиг с тобой, гордячка хренова! А я-то уж совсем хорош, придурок! Чтоб я ещё хоть раз захотел какой-то идиотке помочь!
Я включил левый поворот, бросил взгляд в зеркало и увидел То, что я увидел, заставило меня без раздумий выключить зажигание и выйти из кабины. Да и никто, я уверен, не посмел бы уехать, окунувшись в эти печальные голубые глаза, из бездны которых капали да где там капали! просто водопадом стекали слёзы!
4
И он, паразит, смотрит под капот, «вешает» мне про какие-то клапана и контакты, а руки его, грязные и липкие, я это чувствую даже через одежду! прикасаются к моим плечам, потом опускаются всё ниже, ниже
Да надо было влепить ему по роже пару раз! взорвался я. Да такую скотину и утопить-то не жалко!
Утопить?! ужаснулись голубые глазки, но я явственно в них увидел брызги озоринок. Об этом я как-то не подумала. А по роже да, я ему влепила разочек, правда, тут немного не повезло.
Удар получился не очень смачным? улыбнулся я.
Утопить?! ужаснулись голубые глазки, но я явственно в них увидел брызги озоринок. Об этом я как-то не подумала. А по роже да, я ему влепила разочек, правда, тут немного не повезло.
Удар получился не очень смачным? улыбнулся я.
Да нет, у меня в руках случайно оказалась книжечка, в которой я пыталась отыскать помощь. Вот ею я ему и залепила.
И что за книжечка?
А вон, кивнула девушка, и я увидел на сиденье «Жигулей» книжищу устрашающих размеров.
Я тут же детально представил себе и удар этим фолиантом, и возможные последствия:
И ты говоришь, что тебе не повезло?!
Почему мне? вопросительно заморгали густые чёрные реснички. Не повезло ему. Ведь больно, наверное?
Неисправность оказалась достаточно пустяковой. Я её устранил, распрощался с симпатичной девушкой и помчал дальше.
Теперь меня совсем не угнетало то, что я еду к Фёдорычу, и стрелка спидометра металась между цифрами «80» и «100», что для нашего братишки было практически пределом.
Так часто происходит, что встреча с приятным человеком возвращает желание улыбаться, а, порою, и жить. И пусть ты знаешь, что никогда его больше не увидишь, но вспоминать о нём всегда будешь, как о добром приятеле.
Мне было хорошо, легко, и даже неровные плиты дороги, заставляющие плясать брейк внутренности, были лишь чувственным дополнением к прекрасному настроению.
Нищая тучка скупо брызнула на ветровое стекло жиденькие капли влаги. Я включил тумблер, и единственный «дворник» смахнул с половины стекла дождинки. Но смахнул он их неровно, потому что давно уже отработал все мыслимые сроки, а новые резинки Иваныч пока только обещал. И внезапно в этих полустёртых каплях и водяных бороздках я увидел лицо голубоглазой девушки. Оно было таким чётким и близким, словно она стояла перед машиной. Я вгляделся в него, и нога моя резко вдавила педаль тормоза. Машину затрясло, задёргало, и резина колёс жалобно запричитала, стираясь о бетон. Но я не обратил на это внимания. Я разворачивался. Я это делал, даже не взглянув в зеркало заднего вида, и если бы кто в этот момент объезжал меня, то продолжать повествование мне пришлось бы в больнице или в морге, а это не совсем удобно.