Встать! прозвучал над ухом чей-то злой окрик.
Мужик с резкими патриотическими чертами лица, напоминающий фигуру из революционного барельефа, возвышался на фоне стены и чрезвычайно злился.
Господи, неужели я все-же заснула?
Тебя вызывают на допрос! продолжал орать пролетарий, переквалифицирующийся в карателя. Руки за спину!
Вздохнув, я повиновалась. Смахивающий на медведя чекист, выставив вперед винтовку, провел меня по гулким бесконечным коридорам и распахнул передо мной массивную дверь. Мы оказались в маленьком тамбуре, за которым появился просторный кабинет с долгим Т-образным столом, огромным креслом и портретом дедушки Ленина над ним. Возле одной из стен кабинета прилепился бюст Дзержинского, в углу робко пристроился буржуазный камин. Поставив предложенный невольнице стул подле трепещущего огня, чекист испарился.
Сюзанна, словно из другого измерения раздался хрипловатый знакомый голос с кавказским акцентом, Сюзанна!
Я вздрогнула и оглянулась. Передо мной возвышался Берия.
У тебя в камере был следователь Лазарев? без предисловий, ласково поинтересовался он. И о чем же вы говорили?
О свободе, равенстве и братстве, Лаврентий Павлович, неожиданно вспоминая дипломатичного Альфа, ласково промурлыкала я.
Чьей свободе? вальяжно усаживаясь в кожаное кресло, оживился Герой Советского Союза.
Конечно, пролетариата и крестьянства, угодливо заглядывая во все подозревающие очи министра внутренних дел, обворожительно улыбнулась я.
Ты предлагала ему вступить в преступный сговор? глаза маршала излучали понимание и любовь.
Что? не поняла я.
Можешь не скрывать свою биографию, девочка, томно протянул именитый собеседник. Анастасия Минасьян рассказала о тебе все, маркиза Сюзанна де Ламарт.
И о том, что она бывшая любовница Людовика Четырнадцатого? поражаясь проникновенному тону революционной звезды, опешила я.
Видимо, на этот счет армянка все-таки пошутила, неожиданно поморщился Лаврентий Павлович.
Хорошо, генацвале, я с охотой поведаю вам мою грустную историю, с удовольствием наблюдая его замешательство, нервно расхохоталась я. Великий Повелитель Стихий вероломно бросил свою возлюбленную на произвол судьбы, но добрый домовой не дал ей отчаяться. Он при содействии демона Астарота унес женщину в средневековый замок, откуда мы с фавориткой французского монарха притащились сюда, чтобы узнать главную тайну мальчишей: как же все-таки победить их проклятым буржуинам?
Ты издеваешься! подскочил член Политбюро.
Ничуть, продолжала визжать я. Хочу вам доложить, что следователь Лазарев весьма сомнительный тип. Он не пожелал поверить, что особа из семнадцатого столетия его родная внучка.
Молчать! побагровел инквизитор и залепил мне звонкую пощечину.
Два накачанных орангутанга мгновенно материализовались рядом со своим кумиром. Один из них заломил мне руки за пояс, а другой, стащив со стула, стал хлестать по спине и ягодицам солдатским ремнем. Было больно, но я не кричала, так как знала, что кричать бесполезно. Пока не израсходуют отрицательную энергию, не остановятся. Наблюдая покорность жертвы, Берия удовлетворенно потирал руки и желчно похихикивал. Наконец, истязатели устали.
Итак, о чем вы говорили с Лазаревым? как ни в чем не бывало, проворковал член Политбюро. Он связан с националистами? Впрочем, подумай до утра. Если завтра не расскажешь о готовящемся преступлении, будем пытать железным кольцом и ванной с кислотами, а потом расстреляем, как шпионку загнивающего империализма.
Очень приятно, с горечью вспоминая пламенные революционные речи любимого дедушки, я проглотила предательские слезы.
Меня схватили и потащили назад, в темную, сырую камеру, в которой провели последние ночи перед переселением в мир иной многочисленные ни в чем не повинные души. Яростно хлопнув дверью, палачи удалились. И снова я осталась одна, истерзанная и приговоренная к смерти.
Ты не умрешь, прошептал кто-то совсем рядом.
Не веря своим ушам, я обернулась, чтобы увидеть милого сердцу Карлоса, но в проеме зарешеченного окна маячил Астарот в неизменном длинном черном плаще.
Вы? начиная надеяться на чудо, глупо уточнила я.
Прости, не успел спасти тебя от побоев, с негодованием разглядывая мою окровавленную фигуру, нахмурился демон.
Разве темные силы помогают простым людям? стараясь не концентрировать внимание на острой боли, усмехнулась я.
Помогают, если уважают их. Тем более, я пообещал Христу, смутился князь Тьмы.
Иисусу? не поверила я. Зло должно восхищаться злом! Культом личности, например.
Должно? напрягся родовитый пришелец. И по чьему приказу?
По законам.
Что я болтаю? Разве можно так разговаривать с освободителем?
По законам? По чьим законам?
Вселенной, наверное, успокаиваясь, пожала плечами я.
Революцию силы Тьмы, а не Зла, как называете нас вы, люди, встретили с радостью, дотрагиваясь пульсирующими пальцами до моих ран, печально проговорил слуга дьявола. Гордые, честные, бескомпромиссные большевики, которыми мы искренне восхищались, отдававшие за счастье народа до последней капли свою кровь, справедливо протестовали против существующего тоталитарного строя. Владыка Ночи тоже когда-то восстал и создал свое государство, не подвластное никому, кроме него. Независимые борцы за свободу рушили ханжеские церкви и сжигали тщеславные иконы, ставя на надлежащее место нашего могущественного противника, возомнившего себя единственным Богом. Воинствующие атеисты, мечтающие о всеобщем равенстве и братстве, строго-настрого запретили физическим телам верить в то, что у них есть души. Лишенные духовности, ходячие трупы, поправ честь и достоинство, стали стабильно грешить. А так как наши сотрудники испытывали определенные трудности с призывом рекрутов в Ад, Сатана вначале потворствовал разгулу безбожия.