Меня спасла официантка. Она подплыла откуда-то сзади. Я тут же оживился, делая заказ. Сигал-Скрипун сделал свой заказ, не сменив позы, а только произнося название блюда. Официантка промяукала что-то одобрительное и удалилась, не проверив правильность заказа.
Вообще вся фигура Сигала выражала не пойми что. Я не мог определить настроение человека, не мог понять, в каком он находится состоянии. Он отвечал спокойно, но и не сказать, чтобы совсем без эмоций. Уголки его губ не двигались ни вверх, ни вниз. По его виду нельзя было понять совершенно ни черта.
Итак, зачем же я Вас пригласил, будто вспомнив, проскрипел Сигал. Нужно, чтобы Вы помогли с устройством двух строений. Одно спроектировать, другое доделать. Это я Вам говорил?
Я кивнул. Что тут скажешь? Скрипун продолжил:
Проблема только в том, что объекты находятся не совсем здесь. Чуть он задумался, подбирая слова, поодаль.
Если я хочу посмотреть объекты, нам нужно туда ехать. Это понятно, по-деловому начал я. Но, быть может, у Вас есть схемы, чертежи, планы зданий?
Сигал нахмурился, и задумчивое, немного скучное выражение сменилось на несколько озадаченное, но не менее скучное. Он щелкнул языком, и сказал:
Видите ли, Борис Степаныч. У нас нет схем. Обычно мы строим без них. Но у нас есть фотографии.
Как это нет схем? Как это без них? не сдержал я возмущения.
Сигал пояснил тоном, не терпящим отказа с акцентом на последнем слове:
Поэтому мы и обращаемся к Вам.
Обычно любое строительство должно быть заверено в бесчисленном множестве инстанций, инспекций и так далее. Как же Вы строите без чертежей и схем, если без них даже сорняки на участке выкопать никто не даст? я обратился с вопросом к Сигалу, но в его глазах я снова увидел процесс решения какой-то задачи, и сдался, хорошо. Покажите фотографии, хотя бы.
Он отвернул полу пиджака, поковырялся в скрытом кармане, вынул две мятых, а вернее, даже сморщенных черно-белых фотографии и положил их передо мной. Я взял один снимок и стал разглядывать его, попутно разглаживая пальцами. На нем я увидел неровные грядки с какими-то овощами. Фотография видно, очень старая. Сделана где-то лет 40 назад, не меньше.
Это какое-то поле, констатировал я, все больше понимая, что удивляться бесполезно.
Да. Наши баклажаны. Нужно сделать так, чтобы они поливались сами собой, потому что у нас очень мало времени. И нас очень мало.
Автоматизированный полив? Это Вам нужно спроектировать?
Именно так. У нас нет установок для автоматизированного полива. А с одними ведрами не управиться. Сигал помолчал, а потом с щелчком разлепил губы и продолжил, Мы, конечно, можем купить такую установку, но специфика местности и есть еще определенные трудности.
Я как раз собирался задать вопрос, почему они не купят готовую установку, и даже открыл рот, так что надо было либо закрывать рот, либо что-то говорить:
В чем же заключаются трудности?
Трудности в добыче воды и в транспортировке, сразу ответил Скрипун, металл и пластмасса у нас в особом дефиците, к тому же, их нельзя вот так взять и перенести к нам. Есть еще несколько специфичных моментов.
Но почему? Что все это значит? снова не сдержал я возмущения. Вы говорите очень странно. Нужно выполнить заказ, так объясните мне, будьте добры! Я не могу догадываться обо всем сам. Тем более для меня странно, что Вы не можете привезти к себе металл и пластмассу! Я начал сбавлять тон, для большей убедительности. Мне вообще, признаться Вам, весь Ваш заказ кажется несусветной бредятиной, Вы уж простите меня за прямоту, но Вы вокруг да около ходите, и не можете сказать, что и почему Вам нужно. Я не могу так начать работать, когда ничего не знаю о заказе. Я повторяю, что не могу догадываться. Будьте добры, объясните, а то моя голова просто взорвется.
Я закончил возмущаться и заметил, что мой собеседник улыбается хитрой, но доброй улыбкой. Дескать, мы с тобой заодно. От нее у Сигала-скрипуна нижняя челюсть показалась еще массивнее, подбородок еще круче, а морщины на лбу, казалось, улыбаются вместе с ним.
Темным дельцем всё это пахнет, прибавил я, сбитый с толку такой улыбкой.
Сигал какое-то время молчал, глядя на меня маленькими зелеными глазками, а потом добавил неспешно:
Хорошо, Борис Степанович. Я покажу Вам эти объекты сегодня же после ужина. И тогда Вы всё поймете сами. Вы уж простите, что я сам не могу объяснить.
Я хотел спросить «как это сегодня же?», и снова открыл рот, и снова Скрипун опередил меня:
Не волнуйтесь, до вечера Вы будете дома.
Я закрыл рот, хотя у меня появился другой вопрос: «как это до вечера, если вечер уже наступил?» Я решил его не озвучивать. Вскоре подали еду.
Прошу, попробуйте. Здесь вкусно, проскрипел Сигал.
И мы оба стали молча жевать. Есть с незнакомым человеком это определенный стресс для меня, но я был голоден и решительно плюнул на то, что он может обо мне подумать. Мясо в сырном соусе оказалось удивительным мягким, сочным и соленым ровно настолько, насколько было нужно. Морковь с фасолью, правда, была слегка передержана, но мне было все равно. Пока ел, я бросил взгляд на вторую фотографию. Она была цветной, но все равно старой, снятой примерно лет двадцать назад. На ней громоздились какие-то бетонные конструкции ржавого цвета, освещенные солнечным светом. Я прожевал последний кусок, отхлебнул чая, и стал разглядывать ее.