Тьма взорвалась. Грэм вскочил и скинул с груди Зубастика. Потревоженный зверек потянулся, сладко зевая и щурясь от пепельного рассвета. Он заметил ползущую по веревке гамака жирную гусеницу и вмиг засунул в рот, причмокнул, облизнулся и спрыгнул на ветку. Панголин поежился от утреннего холода и скинул накидку.
Ты прав, сказал Тень, спускаясь с верхушки дерева. Там гнездо гарпий.
Грэм глотнул воды из фляги и полез на макушку. Действительно, в километре на юго-восток на высохшем дубе было три огромных гнезда. Гарпии тоже только проснулись и занимались утренними процедурами.
Лес вокруг был на самом деле только узкой полоской деревьев, среди покрытого туманом болота остатки некогда величественного бора, еще не порабощенного грибницей. На запад, куда и держал путь Грэм, полоса расширялась и таяла в серой дымке на горизонте.
Гарпии закричали, захлопали крыльями, и стая взмыла в воздух. Покружив немного над старым дубом, они полетели вдоль кромки леса осмотреть свою территорию.
Панголин спустился под защиту деревьев. Тень уже собрался и сидел на ветке. Он жевал вяленое мясо и от удовольствия пускал по телу разноцветные волны, а Зубастик внимательно наблюдал за игрой цвета. Грэм отвязал гамак, сложил в сумку и спрыгнул на влажную землю.
В лесу было безопаснее, чем в грибнице, и они двигались довольно быстро. Вот уже пропали звуки болот затерялись в зарослях гигантского папоротника, перекрылись голосами птиц и шумом листвы. По пути встречалась черника, и Грэм не упускал возможности полакомиться спелыми ягодами. Тень недовольно цокал языком, останавливаясь у очередной поляны, а Зубастик тут же отыскивал упавшее дерево, доставал из-под коры белую толстую личинку и смачно чавкал.
После полудня они вышли из поросшей осокой низины к пойменным лугам. И вскоре перед ними предстала широкая река с песчаным пляжем.
Кишкияка, сказал Грэм. Другой тут быть не может. Она несет свои воды намного южнее Подгора и протекает через Мироград нам по пути. Если убьем бизона, можно будет сделать из шкуры лодку.
Тень уселся на траву под молодым дубом.
Ты зззабываешь про Орлиное гнездо город-крепость на берегу Кишкияки.
Он стоит на скале. Нас не будет видно. Если что прикинемся рыбаками.
Тень поднял брови и глянул на панголина.
Хороши рыбаки.
Да и до столицы там уже рукой подать, отмахнулся Грэм.
А как же торговые сссуда? не унимался ящер. Пойдем вдоль реки. Так безопаснее.
Мы их заметим раньше, чем они нас Ты что, боишься плыть на лодке? усмехнулся панголин.
По правде сссказать, я нехорошо себя чувствую, когда под ногами нет надежной опоры. Тень пустил по телу черную волну. О чем мы вообще говорим. У нас нет лодки. Сссначала надо убить бизона.
Дааа, протянул панголин, проводя взглядом по горизонту. Они придут. Тут сочная трава и вода. Переночуем, а завтра будет видно.
Лишь только забрезжил рассвет, Грэм вылез из гамака, спрыгнул на влажную от росы землю и раздул огонь костер весело затрещал, разгоняя застывшую кровь. С дерева слез Тень и сел рядом. Громко зевнул Зубастик, где-то наверху.
Они поджарили рыбу, которую поймали острогой на мелководье еще вечером, и поспешили на запад вдоль реки. По пути попадались дикие лошади, олени, антилопы, свиньи, и за целый день ни одного бизона. Следов полно, а сами животные словно испарились. Грэм несколько раз залазил на деревья, чтобы осмотреться, но бизонов нигде не было как сквозь землю провалились. Можно было подстрелить двух оленей и сделать небольшие лодки для каждого, но кожа у оленей непрочная и может разорваться в самый неподходящий момент. Вот из бизоньей шкуры получится двухместное прочное каноэ, на котором можно не боясь отправляться в дальний путь.
К концу дня впереди замаячил рыжий утес, поросший густым лесом. Река в этом месте круто поворачивала на юг. Солнце уже пряталось в верхушках далеких деревьев, сверкая золотым огнем, когда панголин повернул к стоящему на самом берегу старому дубу. Было решено переночевать возле него, и Грэм на ходу стал подбирать сухие ветки для костра. Тень последовал его примеру. Даже Зубастик спрыгнул с плеча, схватил толстое полено железной челюстью и поволок по траве. Он подпрыгивал и урчал, словно собачонка.
Они разложили огонь у самого ствола, чтобы дым рассеивался в ветвях. Приготовили утку, убитую накануне, и развалились на траве.
Тихо ни один лист не шелохнется. Тепло. В воздухе клубилась мошкара, звенели редкие комары, стрекотали кузнечики; в медленно текущей воде плескалась рыба мир словно задремал.
В такие минуты, Грэм проглотил сочный кусок мяса, мне кажется, что мы люди лишние в этом мире. Точнее наш разум, мысли, суждения все это чуждо природе. Ей не надо думать: все устроено идеально и без раздумий Может, все-таки, бог?
Тень оторвал ножку жир потек по руке и закапал с локтя.
Бог это продукт примитивного разума. Затычка для невежества.
Грэм махнул поджаренным крылышком.
Но кто-то же должен был создать это.
Каждое живое сссущество было создано его родителями! Ящер усмехнулся и подмигнул. Если ты хочешь, то можно углубиться в зззарождение жизни из неживых элементов, сформировавшихся из остатков взорвавшихся звезд, и даже дальше в сссоздание самой вселенной. Но я бы ограничился утверждением: все развивается от простого к сссложному, а не наоборот.