Якоб обошёл валуны, внимательно вглядываясь в их поверхность, словно стараясь что-то здесь найти. Не зря же волчица привела его сюда! Именно привела, и как тут не поверить в мистическую силу диких зверей? Под ногами угадывались уложенные брёвна, уже давно сгнившие и превратившиеся в труху. Да, это действительно, было прусским капищем Неожиданно Якоб обнаружил между валунами тоненькую верёвочку, похожую на высохший стебелёк лесной травы. Он потянул её и вытащил из-под камня мешочек, напоминающий ладанку. Отчего-то сильно забилось сердце. Осторожно развязав мешочек, молодой лекарь извлёк из него кусок шлифованного янтаря. По форме и размерам он напоминал разрезанное пополам куриное яйцо. На одной его половине виднелась нацарапанная чем-то острым надпись: Gabi Schol, на второй Jakob Schol. Это были имена: его собственное и матери! Кому могла принадлежать эта ладанка? Ответ прост: только его отцу!
Возвращаясь в город, Якоб прижимал к груди отцовскую ладанку, которую повесил себе на шею. В голове теснился рой мыслей, в душе бушевала буря эмоций. Его мучил единственный вопрос: что всё это значит? Странный сон, трижды погасшая свеча в церкви святого Николая, таинственная волчица, приведшая его на прусское капище, где он нашёл ладанку отца К чему всё это? Что хочет сказать ему тот, кто выстроил такую хитроумную комбинацию? Подбадривает или предостерегает?
В Альтштадте он появился, когда совсем стемнело.
Ты вовремя, обрадовано заметил доктор Пельшиц, когда Якоб появился на пороге. Знаю, что ты устал, мой мальчик, но долг свой надо выполнять. Сейчас мы поедем в госпитальную кирху «Святого духа», там двум пациентам, несмотря на старания братьев-монахов, стало совсем плохо. Затем мне надо будет отправиться к Зенону Копе, с его дочерью что-то случилось
Якоб сбросил мешок, склонился к бочке с водой, умылся. Затем прошёл на кухню, наскоро перекусил овсяной кашей с рыбой, запил свой ужин кружкой пива и был готов отправиться в путь. Марта хлопотала у очага, бросая любопытные взгляды то на него, то на доктора.
В госпитальной кирхе «Святого духа» иной раз бывало тесновато. В городе случались настоящие эпидемии, и тогда настоятель отец Антоний буквально выбивался из сил, пытаясь разместить всех страждущих. Сегодня на трёх десятках лежанок расположились две дюжины больных, двоим из которых к вечеру стало совсем худо.
Хвала Пресвятой Деве Марии! воскликнул отец Антоний. Вы пришли, доктор, значит, у этих несчастных появилась надежда! Сейчас за ними приглядывает брат Агриппиус.
Пельшиц с Якобом подошли к двум лежакам, между которых сидел озабоченный монах.
Боюсь, к утру отдадут Богу душу, тихо произнёс брат Агриппиус, промакивая пот со лба одного из больных, торговца свечами. У обоих жар, обильное слюно- и потоотделение Чем прогневили Господа, одному Ему и известно Мы поили их жаропонижающими отварами, но это не помогло. Может быть, господин доктор прикажет пустить им кровь? Тогда я приготовлю всё необходимое
Отец Антоний вопросительно взглянул на Пельшица.
Нет, святой отец, ответил врач, приподнимая веки сначала одному больному, затем другому. Этим людям кровь ещё пригодится. У обоих горячка, но вызвана она не столько полнокровием внутренних органов, сколько их уплотнением. Обоим я рекомендую отвар из корня чертополоха и девясила для отхождения слизи и желчи. Есть ли у вас это средство, брат Агриппиус? тот утвердительно кивнул. И ещё нужен отвар из ольховых шишек. А принимать его надо совсем по чуть-чуть, но часто. Мой помощник, он обратился к настоятелю, побудет здесь некоторое время. Он знает, что предпринять в случае отсутствия должного эффекта Якоб, доктор взял за руку молодого лекаря, посиди здесь с больными, проследи, чтобы лекарства подавались вовремя По-видимому, эти господа вместе пообедали где-то Крайне неудачно пообедали
Уже глубокой ночью Якоб заметил, что лечебное действие чертополоха Святой Марии начинает сказываться на состоянии пациентов. Их дыхание выровнялось, жар спал, лица, до того бледные, сменили свой цвет на более здоровый. Братья-монахи угостили молодого лекаря хлебом с мёдом и кружкой молока, потом стали уговаривать прилечь поспать. Но Якоб отклонил это предложение и остался наблюдать за тем, как силы жизни возвращаются в тела несчастных больных. Брат Агриппиус прикорнул на жёстком табурете, уронив голову на колени. Медленно текло время. Постепенно сон начал овладевать и Якобом. Он словно проваливался в небытие, затем встряхивался, прогоняя сонливость, и всматривался в лица своих пациентов. Сомнений не было лекарство начало действовать, и угроза для их жизни миновала.
Внезапно, губы торговца свечами дрогнули.
М-м-м-м тихо промычал он.
Якоб с помощью маленькой ложечки влил ему в рот небольшое количество снадобья.
М-магда, отчётливо произнёс больной.
Молодой лекарь вздрогнул.
Магда повторил тот. И добавил еле слышно: ждёт
Глава 6. Поиски реликвии
26 октября 1455 года двое всадников остановились перед воротами монастыря Архангела Михаила, расположенного неподалёку от замка Нойбертхаус. Первый из всадников, несомненно, был рыцарем. Об этом свидетельствовал его дорогой плащ, блестящий панцирь, роскошный бархатный берет с соколиным пером, а также висящий на боку длинный меч в роскошных ножнах. Конь под ним был исполинских размеров, молодой и горячий, побывавший не в одном настоящем сражении. Спутник рыцаря был похож на оруженосца молодой парень, вооружённый фламбергом, перевозящий на своём коне доспехи и вооружение господина.