Где мы? спросил начальник штаба Южного креста.
Портальная ниша, точь-в-точь, как и в прошлый раз, уехала на своё место, после чего нам всем стало немного жутко. Итак, как я уже говорил, за нашими спинами была стена, а перед глазами пропасть. Где-то очень далеко внизу кровавым маревом, пёстрой лентой, извивающимся хлыстом светилась речка из лавы, а нам же было абсолютно некуда деваться с нашего островка.
Спокойно! почувствовал Иван Васильевич наше настроение. Это такое место. Оно очень плохо действует на человека. Пустяки оно превращает в проблемы, а проблемы в неразрешимые катастрофы. Короче, совсем как вегето-сосудистая дистония. Будете его слушать, оно вас погубит.
Но у нас нет выхода! всплеснула руками Илюшина. Как мы попадём вниз? За что крепить верёвки?
Выход есть, ответил бродяга. Вы же понимаете, что он есть, и знаете, точнее, догадываетесь, что я здесь уже был. Смотрите!
Он принялся что-то тщательно искать в стене. Наконец, он нашёл тайную кнопку, которая, словно по волшебству, выдвинула почти такой же громадный валун внизу нас, по левую руку, если стоять лицом к расщелине.
Прыгаем туда, сказал проводник. Быстрее! Сначала вещи.
Когда мы очутились на новом камне, процесс поиска скрытого рычага повторился.
Помогайте мне! попросил Зигунов. Не стойте просто так на месте и не слушайте себя! Здесь нельзя этого делать! Не думайте! Не разрешайте себе долго думать об одном и том же! Разговаривайте друг с другом хотя бы, неважно, на какую тему!
Камень, задействовавший очередную громадную ступеньку, был найден Андреем. После того как мы спрыгнули вниз, я понял, о чём были предостережения бродяги. Панический ужас захватил всё мое сознание без остатка. У меня затряслись руки, сначала лицо, а затем всё тело покрылись потом, но обо всём этом я не знал, потому что был без остатка поглощён другим чувством. Страх полностью овладел моим сознанием, точнее, не тот страх, который знаком нам с детства, а другое, такое же, по сути, но гораздо более сильное по своей силе чувство. Мне казалось, что мы сейчас полетим вниз, упадём, или я сам, помимо своей воли подбегу к краю и сорвусь в пасть пропасти Чувство безысходной концентрированной тоски наслаивалось на этот сильный страх, соединяясь в своём эффекте с всё возрастающей паникой.
Это длилось несколько секунд, за которые я пережил маленькую смерть и прочувствовал до самого дна понятие «видеть жизнь в чёрном свете». Затем, так же неожиданно, как и нахлынуло, наваждение стало слабеть. Я с жадностью задышал полной грудью. Сердце в груди противно колотилось, никак не попадая в ритм.
О Боже! О Господи, помоги же мне! едва слышно прошептала девочка рядом со мной.
О Боже! О Господи, помоги же мне! едва слышно прошептала девочка рядом со мной.
Я понял, что Аглая сейчас испытывает то же, что я только что пережил. Я схватил руку девочки, сжал её и зашептал на ухо:
Сейчас пройдёт! Потерпи! Потерпи немножечко, ещё совсем чуть-чуть
Фельдшер обняла подростка. Через короткий промежуток времени её, так же как и меня, отпустило. Через два камня стало плохо Александру Юрьевичу. Это было страшнее всего, потому что у майора было слабое сердце. Аглая что-то принялась шептать себе под нос.
Что ты шепчешь? спросила её Илюшина, в то время как Лиханов с Павловым поддерживали нашего лидера.
Слова молитвы смутилась та.
Тогда, пожалуйста, громче и заново, попросила фельдшер. Мне кажется, от этого становится легче.
Хорошо, согласилась девочка и начала заново: Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится
От молитвы действительно стало как-то немножечко легче: невидимый чёрный пресс, который сдавливал всех нас, немного отступил.
Всё, сказал Воронин. Отпустило.
Выпейте! протянула Аня ему таблетки.
Быстрее! зашипел бродяга, нельзя останавливаться!
Может быть, зажжём факел? спросила Илюшина.
Какой к лешему факел?! рассердился проводник. Вперёд!
Сопровождаемые молитвами девочки, без остановок мы добрались до пола. Какое нам для этого пришлось преодолеть пространство, страшно даже вспоминать. Внизу было что-то вроде мостовой или даже набережной, выложенной из камня. Немного впереди она превращалась в готический каменный мост, пересекавший лавовую реку. По сторонам я приметил несколько человеческих костей и черепов, валяющихся в беспорядке, естественно, акцентировать внимание на собственных наблюдениях не хотелось.
За мной! скомандовал окурок и, подхватив свои вещи, ринулся через мост.
На нём было страшнее всего. Аня лишилась чувств, и мне пришлось волочить и её транс тоже, в то время как Андрей с Алексеем несли её за руки и ноги.
Господь просвещение моё и Спаситель мой, кого убоюся? Господь Защититель живота моего, от кого устрашуся? с каждым новым словом слабеющим голосом произносила слова молитвы мужественная Аглая.
На другой стороне, в противоположной стене расщелины, были широкие ворота, кованные из железа. Мы забежали в них, после чего бродяга прикрыл их насколько плотно, насколько это было возможно, отгородившись от пространства, которое мы только что преодолели.