Увидев перед собой возвышающегося на голову над толпой живого императора, который давно «умер», толпа людей бледнеет и дивится. Слух об этом мгновенно распространяется и все торопятся взглянуть на него, забыв о своих делах и бедах, счастливы уже оттого, что им выпадает это на долю. Среди этой толпы есть люди, которые хорошо знают и помнят императора Петра II Алексеевича. Ведь правит он не из Санкт-Петербурга, а из Москвы, в окрестности которой проживают большинство из них. Они стремятся в столицу, мечтая, пройдя стезёй высот, достичь прекрасного удела сделать удачную карьеру при императорском дворе.
Потрясающая своей живостью картина поставлена поэтом к месту и ко времени. Он впервые попадает в большое скопление людей, вынужденно ожидающих начала навигации. Проходя Москвой, он старается не попадаться на глаза знакомых, которые знают и помнят его.
Одна ко мне продвинулась вперед
Объятия раскрыв так благодатно,
Что я ответил тем же в свой черед. 78
О призрачные тени! Троекратно
Сплетал я руки, чтоб ее обнять,
И трижды приводил к груди обратно. 81
Образы, создаваемые поэтом, осязаемо живы, ему стоит большого труда удержать читателя от впечатления, что он описывает живую жизнь. Поэтому он вставляет в повествование аллегорию из «древних» авторов, описывающих, что бесплотные души на том свете нельзя обнять. Это означает, что встреченный им друг уже умер к 1743 году.
Смущенья ли была на мне печать
Но тень с улыбкой стала отдаляться,
И ей вослед я двинулся опять. 84
Она сказала мне не приближаться
И тут ее узнал я без труда
И попросил на миг со мной остаться. 87
«Как в смертном теле, молвил дух тогда,
Тебя любил я, так люблю вне тленья.
Я подожду; а ты идешь куда?» 90
Данте усиливает впечатление о бесплотности душ, показывая, что обращающийся к нему хороший знакомый сам сообщает о своей недавней смерти, которая, тем не менее, не отражается на любви к поэту. Дух сообщает, что любил поэта, будучи в смертном теле, любит и сейчас, пребывая в нетленной бессмертной душе; попав в Чистилище, он подождёт там поэта и спрашивает его: «Куда ты идёшь?»
«Каселла мой, я ради возвращенья
Сюда же, я сказал, предпринял путь.
Но где ты был, чтоб так терять мгновенья?» 93
И он: «Обидой не было отнюдь
Что он, беря, кого ему угодно,
Мне долго к прочим не давал примкнуть; 96
Его желанье с высшей правдой сходно
Теперь уже три месяца подряд
Всех, кто ни просит, он берет свободно. 99
Поэт узнаёт тень своего друга, композитора и певца Каселла. Он сообщает ему, что предпринял столь долгий путь, ради возвращения домой, в Россию. Обожая своего друга, он интересуется: почему тот только-что прибывает к порогу Чистилища и где находился до сих пор.
Определяемся, кого же из композиторов здесь видит Данте? Заглянув в 1743 год, вижу двух великих итальянских композиторов Корелли и Вивальди. Кажется, что Корелли лучше подходит по созвучию имён, однако он умирает в 1713 году, до рождения поэта и не может быть знаком с ним. Рассматривая фамилию Вивальди, обращаю внимание, что слово Wald по-немецки означает лес, что соответствует по-итальянски Selva лес, и можно найти созвучия между фамилиями Вивальди и Каселли. Умерший в 1741 году Вивальди, несомненно, знаком ему, но не исключено, что встретив тень Вивальди, он вместе с ним поминает и память его учителя Корелли.
Антонио Лучо Вивальди (4 марта 1678 года, Венеция28 июля 1741 года, Вена) итальянский композитор, скрипач, педагог, дирижёр, католический священник. Вивальди считается одним из крупнейших представителей итальянского скрипичного искусства XVIII века, при жизни получает широкое признание во всей Европе. Мастер ансамблево-оркестрового концерта кончерто гроссо, автор 40 опер. Вивальди в основном известен благодаря своим инструментальным концертам, в особенности для скрипки. Его наиболее известной работой является серия из четырёх скрипичных концертов «Времена года».
Остановимся немного, чтобы понять, почему столь великий человек, да ещё католический священник, после смерти прибывает к берегу Чистилища, к самому началу, а не отправляется прямиком в Рай. Здесь следует обратиться к уставу, прописанному в Католической папской Церкви.
Рай населяют исключительно Святые, канонизацией которых на земле занимается Христианская Церковь. Процесс этот делится на два этапа беатификация (причисление к лику блаженных) и собственно канонизация (причисление к лику Святых). Различия этих процессов установлены в 1642 году папой Урбаном VIII (Маффео Барберини, 16211644 годы понтификата). В «Пророчестве о папах» Малахия присваивает ему девиз: «Лилия и роза». Сам процесс беатификации может быть начат не ранее, чем через пять лет после смерти кандидата. Однако, папа своим решением, может сократить этот срок или даже совсем его отменить. Каселли, прекрасно знающий этот порядок, не усматривает в этом обиды, будучи убежден, что желание Ангела-перевозчика «С высшей правдой сходно». Интересно его замечание: теперь, три месяца подряд, Ангел свободно берёт каждого, кто попросит. После смерти Вивальди не проходит ещё пяти лет, значит папа Бенедикт XIV (Просперо Лоренцо Ламбертини, 17401758 годы понтификата) даёт своё благословение на его беатификацию, но не канонизирует композитора, поэтому поэт встречает Вивальди на пороге Чистилища.