Григорий вновь сник.
Не тасуйся, Гриня, сказал я ему на прощание. Это будет самая удачная твоя сделка, может быть, и за всю жизнь.
Когда Гриша, перекинувшись двумя словами с Катькой, ушел, я подумал, что ему, возможно, не жаль будет выплатить названную мною сумму, и, таким образом, он от меня окончательно избавится, приобретя себе красавицу жену.
Едва я об этом подумал, как сам предмет обсуждения и торга Катька подошла и спросила:
Ты что, всерьез все это говорил? Ну, насчет денег и тому подобное?
Я с удивлением и недоумением на нее уставился: мне казалось, что это было именно то, чего Катька подсознательно хотела и подспудно добивалась.
Поэтому я сказал осторожно:
Таким образом, Катенька, ты сможешь устроить свою жизнь, свое будущее. В конце концов, не вечно же тебе по барам и блатхатам шляться-болтаться. Пройдет еще пара лет и малолетки подопрут, вытеснят тебя с этого поприща, запомни бабий век короток, поэтому надо поскорей определяться.
В общем, я стал развивать эту тему вширь и вглубь, и вскоре договорился до того, что Катька надулась и вообще перестала со мной разговаривать.
Когда мы вернулись в гостиницу, оказалось, что Яшка уже давно нас ожидает, и уже спустя минут десять мы, погрузив многочисленные коробки с покупками в машину, выехали в наш прекрасный южно-молдавский город. Всю дорогу я сидел, прижавшись виском к прохладному стеклу дверцы и размышлял о том, что в бизнес совместно с Яшкиными друзьями мне так и не удалось влиться вместо этого мы с Катюшей все имевшееся у нас время на рестораны ухлопали, и все же прибыль с этой поездки, как ни странно, я, возможно, сумею получить, и с весьма неожиданной стороны от случайно встреченного нами влюбившегося в Катерину Григория.
Через несколько дней мы с Катрин встретились в баре и серьезно обо всем поговорили, причем поначалу мне пришлось ей чуть ли не по голове стучать, чтобы до нее все дошло, и в установленный час мы с переговорного пункта, что в центре города, позвонили Григорию. Я думал, что у Гришки за прошедшие дни наступит похмелье, то есть разум возобладает, и он шуткой ответит на мой звонок, или не станет разговаривать вообще, но он, как оказалось, с нетерпением ожидал от нас звонка, и голос его в трубке, несмотря на обычные для нашей связи помехи на линии, был возбужденным и счастливо-восторженным.
«Григораш, это ты, дорогой?» спросил я его, сознательно произнеся его имя на молдавский манер, но он никак не отреагировал на юмор, спросил, где Катерина и тогда я передал ей трубку, позволив Катьке сказать всего несколько слов: «Приезжай, найдешь меня в баре, жду», после чего, нажав на рычажок, прервал разговор. Тут же, в переговорной, не стесняясь посторонних, Катька вдруг прильнула ко мне и заплакала.
Здоровенная же телка, ей-богу, а ведет себя как маленькая, подумал я. Растроганный, я вдруг в эту самую минуту понял, что она, при всей своей шикарной внешности и неправедном образе жизни, в сущности, совсем еще девчонка наивная и глупая, и ничего хорошего в этой жизни еще не видела.
Гришка примчал в наш город на следующий день «на крыльях любви», то есть за рулем автомобиля «волга»; мы ожидали его, как и договаривались, в баре. Он отдал мне в толстом пакете обещанные сто «катенек», 10 штук (десять тысяч рублей по нашему), а вместо ста рублей он подарил мне перстень с бриликом ценой, как позднее выяснилось, не менее чем в полторы штуки, ну а Катьке и маме ее навез кучу подарков еще, наверное, на такую же сумму.
«Боже ж мой, что только любовь с людьми делает?» думал я, с интересом разглядывая подаренный мне перстень, который неожиданно пришелся мне как раз впору, я, как истинный голожопый пролетарий в энном поколении, не люблю всякие эти побрякушки, не разбираюсь в них и потому никогда не ношу, включая и обручальное кольцо, купленное мне когда-то за 27 рублей по государственной цене, установленной для молодоженов. Однако Гришка поразил меня более всего именно этим жестом, говорящим о широте его натуры.
Катька увезла своего женишка прямо из бара знакомиться с родителями, которые, по-моему, были одного с ним возраста. Ну а я, с согревающей мне душу и оттягивающей карман тугой пачкой денег и с подаренным перстнем на пальце, отправился домой. «Десять тысяч, удивлялся я, когда по возвращению домой развернул пакет и разложил деньги на столе стопочками. А ведь всего месяц тому назад Илюша, Катькин дружок-одноклассник, предлагал мне купить ее за десятку, или за ведро вина. Но я молодец десятку сэкономил, даром девушку забрал. И теперь вот Катькина цена выросла по сравнению с первоначальной ровно в тысячу раз».
2
Через месяц в Кишиневе, в одном из лучших ресторанов города, игралась свадьба Катрин и Гриша сочетались законным браком. Мне тоже пришлось отправиться туда я, конечно, не очень этого хотел, но Катька настояла. Все гости, приглашенные из нашего города, а это были родственники и родители невесты, разместились в заказанном женихом автобусе «Паз», а мне там места не хватило, поэтому я отправился в Кишинев на такси, благо, я был не один, а вместе с очаровательной девушкой Наташей всего шестнадцати лет от роду. При этом внешне она весьма походила на Катьку и была почти такой же рослой и приходилась ей, как вы уже догадались, младшей сестрой. Сестричка эта была многообещающе хороша, а главное я не улавливал от нее того запаха, который так отпугивал меня от Катьки. И все в ней, Наташке, было замечательно, не хватало лишь какой-то мелочи то ли изюминки, что ли, то ли того особого шарма, которым природа в изобилии одарила Катьку, но я делал девушке в этом плане скидку какие ее годы? Все еще приложится, думал я.