Лёха прыгнул! Лёха сиганул! кричали пацаны, а Серега подбежал к краю обрыва и напряжённо вглядывался в то место, где расходились на воде круги и оседали мелкие брызги.
А Леха, подстёгиваемый страхом и болью отбитой спины, лихорадочно пытался всплыть на поверхность. До поверхности было всего десяток сантиметров, но ему показалось, что он опустился на самое дно. Наконец над водой показалась искажённая страхом Лёхина физиономия с широко раскрытым ртом и выпученными глазами. Он беспорядочно бултыхал руками и судорожно хватал воздух. Снова исчез ненадолго под водой и опять вынырнул. И тут он вдруг понял, что ужасно хочет жить. Понял, что нужно надуться как камера воздухом и грести руками как делают это другие. Превозмогая страх и отчаяние, он втянул в свои маленькие лёгкие столько воздуха, что стало даже больно. Но зато при следующем погружении он уже не уходил в пучину, а завис рядом с поверхностью. Руки сделали несколько собачьих гребков синхронно с ногами. И он сдвинулся с места. Всего немного, всего чуть-чуть. Но он поплыл. Поплыл под водой. Так оказалось легче. Секунд десять его не было на поверхности. Старшие парни уже прыгнули вслед за Серёгой. Остальные ребята притихли, выбираясь на берег.
А когда в паре метров от того места, где Лёха погрузился последний раз, возникла его голова, раздался восторженный вопль десятка глоток.
«Плыву, плыву ведь я!» лихорадочно билась мысль в голове несостоявшегося утопленника.
Дышать уже было нечем, и выпускать воздух страшно, а вдруг опять начнёт тонуть. Пересилив себя, он сделал быстрый выдох, снова судорожно наполнил лёгкие до отказа.
Плыви, Лёха, плыви, там уже мелко! кричал из воды Серёга.
Но Лёха ничего не слышал. Выпучив глаза, он грёб что есть мочи, не сводя взгляда с заветного противоположного берега. И вот его нога царапнула по песчаному дну. Боясь поверить в удачу, он грёб дальше, выбиваясь из сил. И уже когда силы покидали его, Лёха встал ногами на дно. Голова с запасом возвышалась над водой. Он, разгребая воду руками, стал выбираться на песчаный пляжик. Выполз на четвереньках, и рухнул на тёплый песок.
Ну, ты даёшь!!! услышал он за спиной удивлённый голос брата. Мать узнает жопу тебе надерёт.
А ты не говори, задыхаясь попросил Лёха.
Да не скажу, я ж не предатель, по-дружески похлопал по плечу Серёга.
Тут подоспели другие ребята и загалдели как стая воробьёв.
Переплывать речку обратно Лёха не рискнул. Предательски тряслись руки, ноги подгибались как соломенные, и сердце бешено колотило в ушах. Отлежался и перешёл речку вброд выше по течению. Домой его провожали как героя.
И с тех пор он больше не боялся плавать. Вода стала его другом. Будь то мерное течение широких сибирских рек или бурные штормовые волны великого океана.
Казалось бы, тепло, светло, уютно и сытно. Сиди и радуйся жизни, но Всегда находится то самое «НО», которое сгоняет нас с мягкого дивана и заставляет делать глупости, совершать подвиги, творить подлости, создавать великие произведения.
Ковровая бомбардировка
(путевые заметки)
В купе ещё не жарко весна. Монотонно позвякивает ложечка в стакане. Колёса привычно отсчитывают стыки рельсов: «Тук тук. Тук тук». Толстая тётка на нижней полке почти всегда спит, отвернувшись к стене. Мужичок сверху напротив постоянно бегает в тамбур на перекур. Попутчица снизу что-то увлечённо читает. А я смотрю в окно.
Я люблю смотреть в окно из мчащегося поезда. Потому и недолюбливаю самолёт много не увидишь. И если позволяет время, путешествую под перестук колёс.
Широка страна моя родная, огромны её просторы. Не счесть богатств на бескрайней её территории. Мелькают города, посёлки, крошечные полустанки, где-то вдалеке светятся одинокие окна забытой богом деревеньки. И везде живут люди. Со своими радостями и заботами.
Поезд мчится по бескрайним полям, ныряет в тёмные туннели, тревожит своим грохотом спокойствие вековой тайги. Какая красивая у нас страна! Такого великолепия и разнообразия нет, наверное, ни в одной стране мира. Прекрасна природа даже сейчас, когда поля ещё покрыты прошлогодней сухой травой, а лес только-только начал зеленеть. Красотища!!!
Но что это?! Впереди виднеется зарево, и вскоре поезд врезается в стену белёсого дыма. Пожар! Да, это горит сухая прошлогодняя трава. Сквозь пелену дыма проглядывается трепещущая линия огня. Она уходит от полотна дороги к самому горизонту. Впечатляюще и жутко! Это бывает. Весной всегда жгут старую траву. Но почему так много огня? Почему полыхают огромные пространства пахотных земель? Как в кино про войну, когда горят пшеничные поля. Но почему?! Да потому, что не паханы они который год. Буйным бурьяном зарастают брошенные крестьянами плодородные поля. И не только бурьяном; то здесь, то там видны островки кустарников. Знать уже давно пустуют эти земли. Ох, беда, беда!
А огненная стихия этому и рада. Шквал огня перекидывается с полей на перелески. Горят, ожившие, было, от зимней спячки деревья, гибнет мелкое зверьё, птицы покидают привычные места. Да что там говорить. Гибнет такая красота! И впрямь идёт война! Только не понятно кто с кем воюет.