Одну из таких подтвержденных печатью грамот получил возвращавшийся в то время из турецкого плена донской казак Иван Болотников, бывший боевой холоп князя Андрея Андреевича Хрипуна Телятевского. В конце лета 1606 года, проезжая через Польшу, в Самборе, в замке Мнишков, его представили некоему лицу, назвавшемуся «царем Дмитрием Ивановичем». Как выяснилось, это был Михаил Андреевич Молчанов, о чем с уверенностью заявили русские посланнники в Речи Посполитой князь Григорий Константинович Волконский и дьяк Андрей Иванов, по представленному польской стороной описанию с легкостью опознавшие в самборском самозванце хорошо им известного Молчанова[42]. Прикрывшийся царским именем беглый дворянин пожаловал Болотникову чин «большого воеводы» и направил в Путивль к воеводе Григорию Шаховскому, начавшему поднимать Северскую землю против царя Василия Шуйского[43].
Болотников, а затем и еще один присоединившийся к нему самозванец Лжепетр (беглый холоп Илейка Коровин, назвавшийся «царевичем Петром Федоровичем», мифическим сыном царя Федора Ивановича), оказались во главе одного из самых мощных в российской истории антиправительственных движений, добиваясь своих целей исключительно военным путем. В нем приняли участие не только крестьяне и холопы, но и многие служилые люди, отряды которых возглавили авторитетные в их среде вожди: тулянин Истома Пашков[44] и рязанцы Прокопий Петрович Ляпунов и Григорий Федорович Сумбулов.
На первом этапе восстания, еще до прибытия в Путивль Болотникова, борьба развернулась за небольшую, но стратегически важную крепость Елец. В этом городе находилась приготовленная для войны за Азов артиллерия, а также продовольственные и боевые припасы. Усмирять взбунтовавшихся в Ельце служилых людей отправили князя Ивана Михайловича Воротынского. Этот воевода был одним из самых близких к Василию Шуйскому бояр[45]. Передовым полком в пятитысячной рати Воротынского командовал Михаил Борисович Шеин, прежде находившийся на воеводстве в Ливнах и с трудом бежавший оттуда после начавшегося и в этом городе мятежа[46].
Понимая необходимость удержания Ельца, к которому двигались царские войска, Шаховской, возглавлявший тогда противный царю Василию лагерь, спешно двинул на помощь гарнизону наспех собранное повстанческое войско. Командовал им упомянутый выше Истома Пашков. Ему удалось разбить Воротынского и освободить Елец от осады. Подробнее всего о последствиях этой неудачи сообщалось в разрядных книгах: «И после того князь Иван Михайлович Воротынский пришол на Тулу ж, а дворяне все поехали без отпуску по домам, а воевод покинули. И на Туле заворовали, стали крест целовать Вору. И боярин князь Иван Михайлович Воротынский с товарищи пошли с Тулы к Москве, а городы Зарецкие все заворовалися, целовали крест Вору»[47].
Вскоре после ухода к Ельцу войска Истомы Пашкова в Путивле объявился Болотников с грамотой якобы спасшегося «царя» Дмитрия. В этой грамоте он объявлялся большим воеводой главнокомандующим стоящих за воровского «государя» войск. Болотников стал набирать свою армию. По мнению Р. Г. Скрынникова, костяк ее составили «люди, не обученные военному делу, но одушевленные идеей борьбы за справедливость»[48]. Это утверждение представляется ошибочным. На юге страны не обученных военному делу людей не было. Даже крестьяне имели оружие, порой и огнестрельное, чтобы отбиваться от врагов[49].
Вскоре после ухода к Ельцу войска Истомы Пашкова в Путивле объявился Болотников с грамотой якобы спасшегося «царя» Дмитрия. В этой грамоте он объявлялся большим воеводой главнокомандующим стоящих за воровского «государя» войск. Болотников стал набирать свою армию. По мнению Р. Г. Скрынникова, костяк ее составили «люди, не обученные военному делу, но одушевленные идеей борьбы за справедливость»[48]. Это утверждение представляется ошибочным. На юге страны не обученных военному делу людей не было. Даже крестьяне имели оружие, порой и огнестрельное, чтобы отбиваться от врагов[49].
В Москве в полной мере осознавали опасность происходивших на южном пограничье событий. В сентябре 1606 года двинутые против бунтовщиков войска Шуйского были сосредоточены в районе Калуги, наиболее вероятном объекте атаки той части бунтовщиков, которыми командовал Болотников. Во главе правительственной армии встали князь Юрий Никитич Трубецкой и Михаил Александрович Нагой. Первой их боевой операцией стала попытка овладеть Кромами. Гарнизон и жители этой крепости также восстали против царя Василия. На помощь кромичам выступили Иван Болотников и ставший его деятельным помощником сотник путивльских самопальников, сын боярский Юрий (Юшка) Беззубцев. Между болотниковцами и правительственными войсками произошел бой. По-видимому, разгромить царскую рать Болотников и Беззубцев не смогли, но в Кромы пробились и доставили туда все необходимые припасы. Вследствие этого дальнейшее продолжение осады на территории, охваченной мятежом, ввиду приближения зимы показалось государевым воеводам бессмысленным и опасным. Вскоре после сражения они отошли с войсками к Орлу. Там мятеж не вспыхнул только по причине присутствия в городе усиливших гарнизон дворянских сотен из Бежецкой и Шелонской пятин Великого Новгорода. Отвод войск оказался вынужденным решением, так как служилые люди из «дальних городов», растратившие свои припасы, начали разъезжаться по поместьям. Отступление армии встревожило Василия Шуйского, и он направил в Орел уговаривать ратных людей князя Данилу Ивановича Мезецкого в сопровождении трех приказов московских стрельцов. Ими командовали стрелецкие головы Иван Широносов, Данила Пузиков, Петр Мусорский[50].