В 1977 году в Зоологическом институте АН СССР состоялась Всесоюзная конференция «Значение процессов полимеризации и олигомеризации в эволюции организмов», посвящённая 95-летию со дня рождения В.А. Догеля[9]. Тогда же и под тем же названием под редакцией А.В. Иванова вышел сборник по конференции. С.С. Шульман выступил с докладом «Роль полимеризации в происхождении многоклеточности». Как было позже отмечено в обзоре конференции:
«<> доклад вызвал весьма оживленную дискуссию. В частности, с критикой представлений С.С. Шульмана выступил Ю.В. Мамкаев (ЗИН АН СССР), подготовивший полемический доклад Полимеризация и олигомеризация как закономерности в эволюции организменных систем»[10].
Однако если читать опубликованный краткий текст, то там никакой критики нет. В нашем докладе, в котором речь шла о процессах и системах, мы привели ссылку на статью С.С. Шульмана 1974 года. Следует добавить, что по итогам этого в целом весьма удачного совещания был сформирован оргкомитет по подготовке следующей конференции, посвящённой 100-летию со дня рождения В.А. Догеля. Было намечено провести её в ЗИН АН СССР в 1982 году по трём направлениям: общая протозоология, экологическая паразитология и эволюционная морфология. Естественно, что в состав оргкомитета вошёл и профессор С.С. Шульман.
После этой конференции мой интерес к проблемам поли- и олигомеризации понемногу сошёл на нет, что было связано с герпетологическими исследованиями, а также сильной загруженностью издательскими делами, которые были поручены мне в ЗИН АН СССР. Тем не менее мы периодически встречались с Соломоном Самуиловичем в стенах института, тем более что размещались с ним на одном этаже в административной части здания.
Надо заметить, что С.С. Шульман очень горячо переживал, как он считал, распад великой паразитологической школы В.А. Догеля (о своём учителе он, кстати сказать, отзывался всегда только положительно). Он винил в этом академика Б.Е. Быховского (19081974), который был не только директором ЗИН АН СССР многие десятилетия ведущего в СССР института в области зоологии, но и занимал массу других важных постов. Так, он был академиком-секретарём Отделения общей биологии АН СССР в Москве и даже членом Ленинградского городского и областного комитетов Коммунистической партии СССР (обком у нас, в отличие от Москвы, был важнее). Помню, как примерно в 1972 или 1973 году С.С. Шульман поругивал мне, зиновскому аспиранту, Бориса Евсеевича за то, что тот, почивая на лаврах, ничего не делает для института, и в частности для паразитологии. Он считал это особенно непростительным, так как Быховский был, несомненно, очень талантливым учеником В.А. Догеля и внёс на ранних этапах своей научной карьеры большой вклад в развитие паразитологии. Поэтому, по мнению Шульмана, с него должен был быть и повышенный спрос. Сгоряча он весьма фривольно расшифровывал инициалы «Б.Б.», которые любил использовать академик. К сожалению, вскоре знаменитая лаборатория ЗИНа, давшая науке и стране многих известных паразитологов, превратилась в «Группу паразитических червей при дирекции», как было неудачно сформулировано в приказе по институту на радость зиновским насмешникам.
Надо заметить, что С.С. Шульман очень горячо переживал, как он считал, распад великой паразитологической школы В.А. Догеля (о своём учителе он, кстати сказать, отзывался всегда только положительно). Он винил в этом академика Б.Е. Быховского (19081974), который был не только директором ЗИН АН СССР многие десятилетия ведущего в СССР института в области зоологии, но и занимал массу других важных постов. Так, он был академиком-секретарём Отделения общей биологии АН СССР в Москве и даже членом Ленинградского городского и областного комитетов Коммунистической партии СССР (обком у нас, в отличие от Москвы, был важнее). Помню, как примерно в 1972 или 1973 году С.С. Шульман поругивал мне, зиновскому аспиранту, Бориса Евсеевича за то, что тот, почивая на лаврах, ничего не делает для института, и в частности для паразитологии. Он считал это особенно непростительным, так как Быховский был, несомненно, очень талантливым учеником В.А. Догеля и внёс на ранних этапах своей научной карьеры большой вклад в развитие паразитологии. Поэтому, по мнению Шульмана, с него должен был быть и повышенный спрос. Сгоряча он весьма фривольно расшифровывал инициалы «Б.Б.», которые любил использовать академик. К сожалению, вскоре знаменитая лаборатория ЗИНа, давшая науке и стране многих известных паразитологов, превратилась в «Группу паразитических червей при дирекции», как было неудачно сформулировано в приказе по институту на радость зиновским насмешникам.
Вспоминается также С.С. Шульман в паре со своим преданным лаборантом Лёней Исаковым. Когда они были рядом, то чем-то напоминали героев «Дон Кихота» Сервантеса в известном советском кинофильме, только имели обратное соотношение размеров. Лёня был здоровенным детиной высокого роста, а Соломон Самуилович на его фоне казался ещё «короче», чем был на самом деле. Помню, как Лёня радостно рассказывал мне об их поездке куда-то в Среднюю Азию, где профессора принимали как важного гостя со всем пышным восточным гостеприимством. Лёня даже слегка пожаловался, что в итоге они всё же несколько устали от выпитого и съеденного, а также от чрезмерных забот хозяев, но, тем не менее, был страшно доволен и горд своим шефом.