Он, в свою очередь, наслаждался вниманием, и в этом эгоцентризме было что-то детское. И капризничал Савелий, как полагается малому дитя: «Заберите меня отсюда, мне не нравиться. Котлеты большие, конфеты маленькие. Ведер нет, чтобы выбрасывать, и заставляют всё съедать».
Что тут говорить он просто был счастлив возвращением Маруси.
Мы с Савелием не успели даже наговорить глупостей, а не то, что их натворить, за ту пару минут, что прошли от момента его признания в разрыве с женой и началом сердечного приступа. Но в этот коротенький миг он убедил меня в том, что во всех событиях прошлого года присутствовал какой-то скрытый смысл. Что не напрасно я нашла записку Фимы, поехала в Санкт-Петербург, попала в квартиру своих бабушек, и что так же не случайно попали в мою жизнь новые знакомые. Стремление отыскать «своего» человека видимо неистребимо, поэтому, я так эмоционально вовлеклась в эту историю и незаметно для себя я опустошила свои запасы энергии. И не случайно меня затянуло в мир Маруси, хотя мне было здесь не место холодно, пусто
Оплетенный трубками и проводами, в мятой больничной пижаме, Савелий пытался нас развеселить. Он рассказал, как вчера медсестра привезла его в кресле-каталке на сложное обследование. Пятеро или около того мужчин дожидались своей очереди в полутемном коридоре кто по живой очереди, а кто по предварительной записи. Через полчаса тягостного всеобщего молчания раздосадованных мужчин из кабинета вышел врач, держа в руках медицинскую карту, обвел присутствующих взглядом и совершенно серьезно спросил:
Ну, и кто из вас Татьяна Петровна?
Савелий тогда не удержался:
Наверно, я.
Именно эту, чуть насмешливую и ненавязчивую манеру разряжать напряженность, я ценила в Савелии больше всего.
Однако, как вскоре оказалось, он не единственный владел столь нужным даром гасить нервозность. Когда, раскланявшись, я собралась, наконец, отправиться в свою жизнь и сделать там хоть толику полезного лично для себя, то зазевалась. Пока прикидывала, какое же домашнее дело самое неотложное, меня внезапно больно прижало к стене коридора большими носилками. У санитара, что стоял ближе ко мне, короткие рукава формы открывали руки, оплетенные набухшими боевыми жилами. Мельчая, они изникали, разбиваясь к кистям на зримые узловатые отжилки.
Придавленная к стене, я мешала продвижению носилок, поэтому приготовилась получить злобный окрик людей, что переносили лежачего пациента. Однако прозвучало не грубо, скорее устало и мягко:
Деушка, вам, может, и не по глазам, но тут пациента кантуют.
Напарник с другой стороны носилок фыркнул, однако, ругать меня тоже не стал. Я поспешила протиснуться к двери, чтобы никого не задерживать. Поэтому оглянулась в последний момент, когда санитар, чьи руки меня напугали, уже вносил пациента в палату. Оказывается, руки были самым красивым у этого человека.
«Бог, разобрав мой центр осознания, запер мои осколки в многочисленных измерениях» так было написано синими чернилами на мятой, рваной краями титульной странице брошюры
Я держала в руках эссе Этель, моей дорогой восьмидесятилетней подруги, вступившей в Павороть раньше меня. Её Дракон Стожар был золотым, веселым и беспечным. Этель стала наставницей многих, описав в своей книге, кто мы такие и зачем существуем. Но думаю, что она и в самых смелых своих мечтах не предполагала, что ее самиздатовское произведение будет читаемо не только в Ландракаре, но и других Мирах.
Я помню, как отчаянно рыдала, когда Этель вошла в свою Павороть. Никто, даже Серафим, так и не смогли до конца убедить меня в неотвратимости этого события для каждого Ивереня. Мне было сложно принять мысль о том, что я лишь фрагмент, который рано или поздно добровольно соглашается на слияние с якобы существующей бОльшей Частью себя.
Как раз об этом Мелания бубнила сейчас себе под нос
Во Вселенной существуют параллельные миры, среди которых есть место с проявленным в нём Главным воплощением Заглавнем. Это сознательная форма с Душой и Божественной Искрой Духом, которые объединены в ЖИВЕ. Под влиянием сильного потрясения, Заглавень может фрагментироваться. Такой Фрагмент Души Иверень уходит в параллельную реальность, забирая с собой ту самую ярко выраженную эмоцию, что была задействована в стрессовой ситуации. Иверень проявляется в другой реальности и проживает свою жизнь
Я слушала монотонный голос Мелании в пол уха, прилипнув к окну, потому что глаз не могла оторвать от дивной и ладной красоты Филомены.
Кроме того, чтобы испытать все возможные варианты опыта, который можно получить в теле человека, ЖИВА организует себя во множестве Сколков, которые проживают каждый свою жизнь на разных уровнях бытия и в разных реальностях. Они находятся одновременно на всех уровнях мироздания, по одному на каждый уровень. Но в то же время нет отдельно Ивереней, Сколков и Заглавня. Совокупность всех отражений и есть ЖИВА Можно, я дочитаю потом?
Мелания отложила книгу, не дожидаясь разрешения
Всё равно я в это не верю. Могу, конечно, допустить существование параллельных реальностей и живущих там двойников. Но чтобы эмоции откалывались, да и ещё проживали отдельно свои жизни, не подозревая, кто такие на самом деле, это знаете ли басни.