Прошло, что было, не настало то, что будет,
а мы живём в воспоминаньях и мечтах,
постылую минуту презирая.
Говорит Саша
Я быстро умоюсь,
за одну минутку,
за быструю минутку, а не за медленную.
Говорит Анюта
Погода ещё просто маленькая.
Вот она и озорничает:
то дождь, то солнышко
Говорит Саша
У меня теперь совсем другой плащ,
и новые тапочки, и новая шляпа.
Я вообще теперь новый король.
Говорит Анюта
Пол такой горячий.
Это от солнышка.
Ты почувствуй ногами, почувствуй!
Говорит Саша
Не хочу гулять.
Это развлекание,
а я не развлекаться хочу, а играть.
Мысленный разговор с дочкой
Пока ты ищешь одёжку для куклы,
пытаюсь вообразить твоего мужа
А вчера думал, какой ты будешь в старости.
3
Городская зелень
шевелит поседевшими от пыли листьями,
словно зверь, измученный в клетке.
Ворочаешь бурые глыбы дел,
мудро бормоча:
тщетны труды человека под солнцем
«Моё! Моё!»
кричит ребёнок.
Мой ребёнок.
Не пером жирного гуся
писать бы стихи
взъерошенным пёрышком воробышка.
Какое прекрасное утро, сказал сосед.
Только жаль, что скрипит снег.
Не подойдёшь к зайцу на верный выстрел.
Легче лёгкого заразить ближнего гриппом,
не то что любовью
или радостью.
Две мечты:
быть ровесником своих детей,
быть ровесником своих родителей.
Сын
Кудрявый лилипут с серыми глазами
внимательно, мягко и мудро
учит меня быть воспитателем.
Ночной снегопад
Бесконечная темнота
шлёт на меня бесконечные мягкие звёзды.
Смешно заслоняюсь ладонью.
Этому надо удивиться!
Этому надо обрадоваться!
Мои глазастые поводыри
По тонкому сухому ледку,
наслаждаясь весёлым хрустом,
ухожу в детство.
Преодолевай любые преграды,
только не научись ненароком
перешагивать через людей.
Десять миллионов лет
прошло за сегодня,
ведь у каждого был свой день.7
Предан я жизни,
как караваю ломоть,
что не отрезан пока.
Э-хе-хе, братец,
что, не очень-то радостно
латать мудростью любовь?..
Стаял ноябрьский снег,
но чёрные и серые деревья
твердят нам: зима, зима.
Талый снег
В каждой зиме свои вёсны,
в каждой весне свои зимы.
Леность какая тяжёлая болезнь,
скука медленное умирание,
равнодушие подлинное небытие.
Вглядываемся в пёстрые окна картин
и, встретившись с молчаливым взглядом,
шепчем: здравствуй, братец-художник
Напишу сказку про клоуна,
подружусь с выдуманным весельчаком
и забуду про одиночество.
Лето совсем созрело
и медленным золотистым плодом
падает в память.
Здравствуй, нечаянная радость!
Ты уже здесь,
а я только бегу распахивать двери.
Новый Вавилон
Не хочу цитировать мрачные упоминания Вавилона в Апокалипсисе, но слово «столпотворение» ассоциируется с этим городом надёжно. Древность этой ассоциации свидетельствует о том, что обострение человеческих проблем в большом городе дело давнее. Того Вавилона давно нет, но каждый крупный город рискует стать Новым Вавилоном, гнетущим и обречённым, если городское в нём сильнее духовного. Или, персоналистичнее, если во мне самом душа не может освободиться от городского гнёта. Ради такого освобождения написано каждое из этих трёхстиший (19721992 годы).
Тяжёлые волны льда.
Медленные, мучительные.
Застывающее море одиночества.
Просторная пивная
вертикальный свинарник,
полный унылого хрюканья над пойлом.
Призываю на тебя жабье уродство!