И что с того?
Что, что? В КПСС не примут. Серега кисло улыбнулся.
Тебя-то не примут? Со всех сторон положительный, как пасхальное яйцо! Ладно, рисковать не станем. Может тогда по пятьдесят?
Святое дело!
К нам в номер несколько раз стучали. Судя по приглушенным голосам, доносившимся из-за двери, главари шествия никак не хотели примириться с не стопроцентным выходом на демонстрацию.
Не могли они мимо меня пройти, убеждал кого-то «серый кардинал». Где здесь черный выход?
Я покрутил пальцем у виска, показывая свое мнение о кэгэбисте. Серега тихо посмеивался, потягивая бренди. Спустя некоторое время суета в коридоре улеглась. Я выглянул в окно. Несколько туристов-рисоводов, уложив на асфальт рейки, пытались привязать к ним красное полотнище транспаранта. Алёша, размахивая руками, руководил ответственной работой.
Ровнее, ровнее натягивайте, товарищи! Чтоб загибов не было.
Руки мужчин, привыкшие крутить баранки комбайнеров и затворных шлюзов, с трудом справлялись с тонкой партийной работой.
Рима Давыдовна, обратился групповод к женщине в коричневом пальто, помогите им. Мы уже опаздываем.
Суета вокруг транспаранта усилилась. Подошли хмурые товарищи в синих плащах и стали давать полезные советы. Серёга, пристроившийся у другого края окна, саркастически хмыкнул: Кружок «Умелые руки»!
Как писал Алексей Толстой: «Солнце ещё не взошло, а в стране Дураков уже кипела работа», откликнулся я.
Наконец, транспарант удалось привязать, и туристы обреченно тронулись в праздничный путь. Замыкающим шел Алеша и подталкивал Кэт и Нинулю, которых все-таки удалось хитростью выманить из гостиничного номера и приобщить к всенародному празднику.
Путь свободен! радостно воскликнул я. И, вооружившись фотоаппаратом, мы покинули свое убежище.
Погода в этот праздничный день в Бургасе радовала глаз. Ослепительно желтое осеннее солнце разогнало своими лучами утреннюю серость. Ухоженные газоны и парковые аллеи центра города усыпаны опавшей за ночь листвой. Влажный морской воздух пощипывал в ноздрях и провоцировал меня чихнуть.
Будь здоров! сказал Серега, когда я все-таки не удержался.
Я-то здоров, но для профилактики неплохо бы выпить пивка.
А фотографироваться?
В процессе поиска.
В какую сторону двинемся?
А демонстранты в какую пошли?
Налево.
Значит нам в противоположенную.
Полностью одобряю и поддерживаю! тоном делегата партсъезда произнес Главный.
В поисках пивной мы вышли на площадь и оказались около огромного квадратного здания. Строение ослепительно блестело. Строгие белоснежные пионы прочерчивали вертикали. Между ними все пространство полыхало золотом тонированного стекла. Миллиарды солнечных лучей, отражаясь от зеркальных стен, слепили глаза.
Наверно, театр! восхищенно проговорил Серега.
Шикарно, как в Америке! прикрыв ладонью глаза, ответил я.
Надо сфотографироваться.
Подожди, очки надену, а то совсем ослепну.
Сделав несколько снимков, мы обошли здание и остановились у парадного крыльца. Скромная вывеска красного цвета, прикрепленная у входной двери, утверждала, что данное здание является городским комитетом партии.
Шикарно, как в Америке! прикрыв ладонью глаза, ответил я.
Надо сфотографироваться.
Подожди, очки надену, а то совсем ослепну.
Сделав несколько снимков, мы обошли здание и остановились у парадного крыльца. Скромная вывеска красного цвета, прикрепленная у входной двери, утверждала, что данное здание является городским комитетом партии.
А ты: «театр, театр!» с наигранной издёвкой обратился я к Главному. Родную контору не признал.
Да кто ж мог подумать ответил растерявшийся кандидат в КПСС, недоверчиво разглядывая доску с распорядком работы.
Мы обогнули зеркальное сооружение еще раз и, убедившись, что рядом с «театром» пивной не наблюдается, направились назад по аллее. Город выглядел безлюдно. Видимо, болгары, которым перепал от Родины Октября лишний выходной, отсыпались, завтракали и принимали утреннюю ванну. Редкие прохожие не спеша брели по неспешным делам. Сонная умиротворенность никак не вязалась с праздничным днем. Хотя, это для нас праздник, а для остального непрогрессивного человечества обычный день.
Бывает ли в Австралии 7 ноября? обратился я к Сереге.
Конечно, нет! удивился он.
Ты точно знаешь?
Точно!
А если подумать?
Мой товарищ внимательно посмотрел на меня. Почесал подбородок.
М-да! протянул он. И впрямь
Я уж решил, что партийная деятельность плохо влияет на левое полушарие головного мозга.
А как же! засмеялся Серега. Конечно, влияет. К тому же возраст. Если у молодых от всяких тезисов крыша протекает, что с нас взять-то?
Ты, каких молодых имеешь в виду?
Да любых. К примеру, Анку-пулеметчицу. Знаешь, как она в партию вступала?
Марксизм ленинизм онанизм?
Да
Я негромко рассмеялся:
Это из обязательно программы кандидатов в члены КПСС?
Нет. Народный фольклор. Сволочь одна рассказала на базаре, ответил Главный, хитро улыбаясь.
Ты прям, как Брежнев! «Я хочу вступить в Коммунистическую партию!» «Так вы же, Леонид Ильич, уже вступали!» «То была ошибка!»
Ошибка, говоришь? Серега снял «Зенит» с плеча. Вся наша жизнь, может оказаться ошибкой. Ну-ка, щелкни меня около этого деревца.