Выпила я и эти виски. Захотелось покурить. А сигарет с собой не захватила. Я ж на пять минут выскочила за пиццей.
Так, где же пицца? спросил Серега, которому, как впрочем, и мне, подробности знакомства с турецко-подданным совершенно не интересовали.
Да подожди ты со своей пиццей! негодующе воскликнула Нинуля. Пусть расскажет.
Я показал Главному глазами на стакан. Он понимающе кивнул и взялся за бутылку бренди. Кэт, подстегнутая интересом своих подруг, с еще большим азартом пустилась в описание своего приключения.
В общем, прошу барменшу принести сигарет. Ибрагим увидел пачку «ВТ» и говорит: «Смокин? Ноу! Ноу! Болгари сигаретс бед!» И показывает, мол, пойдем со мной. Берет меня под руку: «Руси бьютифул гёл смокин? О-кей! Кам, кам!» Тут я вспоминаю про пиццу. Турок говорит: «Пицца? О-кей! Какая рум?» Пишет барменше номер комнаты, чтоб, значит, принесли, как готова будет. Я после виски немного осмелела. Думаю, пойду с ним, ну что мне этот турок сделает? Если что, врежу в левый глаз!
Пришли мы в его номер. Он меня в кресло усадил. На столик вот эту пачку «Мальборо» положил. Достал стакан и опять виски. Сижу, попиваю. Номер у него не то, что наш: две комнаты, ковер, диван, холодильник, телевизор. Хорошо устроился. Вертится вокруг меня, все «бьютифул», да «бьютифул». Думаю, сейчас приставать начнет. Точно! Начал по коленке гладить. Но я это дело пресекла сразу. Ибрагим снова фотку свою показывает: жена, мол, дети. Я ему давай наливай! Когда еще виски попьешь? Они в магазине тут шестьдесят левов стоят! Вдруг он вытаскивает сто долларов и говорит мне, оставайся и сотня твоя. Вот, чмо болотное! Думаю, надо сваливать, а то что-то от виски плохо становиться Турок меня за руку хватает, уговаривает остаться. Достает еще пятьдесят долларов. Это тебе «бьютифул», только останься! Я ему по-русски объясняю, что меня подруга ждет. Не понимает ни хрена, блин дырявый! В конечном итоге дошло до него, что мне переодеться надо. Договорились через двадцать минут вернусь.
Кэт обвела подруг торжествующим взглядом. Нинуля сидела завороженная, с умиленным выражением лица. Танюша что-то обдумывала. То ли факт правдивости рассказа, то ли возможность развития ситуации. Мальвина покуривала трофейный «Мальборо». В ее позе и взгляде читалась зависть: почему не я пошла в бар за пиццей?! Везет же этой пьяни, мужика крутого сняла! Сидит теперь, выпендривается!
Однако Кэт оказалась не так проста, как думалось. А может, у нее от выпитого виски голова стала лучше работать. А может, она опасалась сомнительного знакомства и дальнейшей непредсказуемости интрижки. Немного успокоившись, Катерина обратилась к Мальвине.
Пойдем со мной к турку. Мне одной как-то неудобно
Наоборот, возразил Главный, одной очень удобно. Потом расскажешь.
Но Кэт уже развезло так, что она не реагировала на подколы.
К тому же, видимо, не хотелось портить отношения с Мальвиной, которые только наладились. Она внешне смирилась с лидерством своей импозантной подруги, но в душе не желала уступать. Если женщина не может взять внешностью, то берет хитростью. И сейчас Кэт пыталась втянуть Мальвину в возможно неблаговидную историю. Так опытные преступники втягивают в дело наивных салаг, чтобы потом сказать: «Ты что, братан? Да, ты же со мной на дело вместе ходил! Теперь мы одной кровью мазаны!»
Крючок заброшен. Маля колебалась. Согласиться сейчас при всех, в том числе при Сереге, на которого она кидалась от самого Киева, значит поставить себя в положение тыдры.
Ее самолюбие билось насмерть с похотью. Виски, сигареты, доллары с одной стороны, и добропорядочность с другой.
Нет! наконец с трудом выдохнула она. Что мне там делать? с турком
Маля натянуто улыбнулась и искоса поглядела на Серегу. Кэт уловила нерешительность подружки и пошла с козырной шестерки: можешь отбить, а можешь забрать, карта игровая.
Да мы посидим всего пол часика. Мужик нормальный, не нахал. Полялякаем, виски попьем нахаляву, покурим. А потом вместе отчалим. Вдвоем всегда легче.
Нет уже не так решительно сказала Маля. Не знаю
Но видно было, что чаша весов качнулась в сторону долларов и виски.
Давайте выпьем лучше! За наших русских мужиков! Черт с ними, с турками! Она обворожительно улыбнулась Сереге.
Это можно! с воодушевлением откликнулся мой друг.
В двери номера постучали.
Пиццу принесли! подхватила Кэт.
Однако в проеме открывшейся двери появился пузатенький, лысоватый мужчинка. Среднего роста и неопределенного возраста, как все жители Востока, которым перевалило за сорок. Незваный гость счастливо улыбался, глядя на нашу подругу.
О! Катья! Бьютифул! Бьютифул! сверкая в полутьме смоляными глазами, ворковал пришелец.
Ой, Ибрагим! Заходите! чуть ли не расшаркалась перед турком Кэт. Мужчина вошел из полутемного коридора отеля в комнату. На нем плотно сидел синий в полосочку костюм, поверх белой рубашки красовался галстук с турецким орнаментом. Но, самое главное, в ладони левой руки турок нежно держал литровую бутылку «JB».
Это было очень удачно и привело меня в такой восторг, что я вскочил со стула, развел руками в стороны и запел, стараясь подражать Фредди Меркьюри: «Мустафа-Ибрагим! Мустафа-Ибрагим! О-ла! О-ла! О-ла!!! О-ла! О-ла! О-ла!» Но в Турции, видимо, не популярен «Queen». Или турецкий представитель бизнеса не любил рок-музыку. А может, просто я сфальшивил сольфеджио-то в школе не преподают