Но я думал, чтобы ты откроешь дома.
Забери немедленно.
Она хотела даже топнуть ногой, но вспомнила, что стоит в тапочках и не стала делать этого.
О» кей. Вот чек. Приобрел в ювелирном киоске Гранд-отеля вчера, девятого ноября. Я могу забрать?
Да, кивнула допросчица, внимательно изучив чек. Возьмите ваши вещи, положила перед Аней коробку с кроссовками, сумочкой, проверенными на интроскопе. Кто вас встречает в Москве?
Допрос продолжался еще десять невыразимо тягостных минут. Аня вспомнила, как он называется. Профайлинг. Предполетное психологическое тестирование пассажиров. Еврейская выдумка. Ответ воздушным террористам. Его ввели после того, как жизнь в мирной России стала страшнее жизни в вечно воюющем Израиле.
Психолог принялась за другого пассажира, но Аню за стойку спецконтроля не пропустили. Дежурный офицер взял ее документы и вышел.
Кошмар какой! выдохнула она и присела на роскошный диванчик в холле, бросив спортивную сумку себе под ноги. И это называется зал повышенной комфортности.
Слава присел рядом.
Успокойся. Между прочим, эта женщина каждую минуту на своей работе рискует жизнью. У нее задача выявлять террористов. Распсихуется смертница, да как рванет бомбу прямо перед ней!
Рванет не рванет неизвестно. А вот самолеты с неба падают, как осенние листья!
Не преувеличивай. Ты мне обязательно позвони, когда долетишь. Хорошо?
Если вообще долечу. Нет, скажи, я похожа на смертницу? У меня что, черный платок до бровей, вздутый от пластида живот?
Ну, хочешь, я расскажу тебе анекдот.
Не хочу!
Английский.
С твоим варварским произношением только рассказывать английские анекдоты!
Слава два года проучился в Чикагском университете в Нью-Джерси и говорил на американском английском с неразборчивым южным акцентом.
Я на русском. Прилетает хохол в аэропорт имени Кеннеди. Проходит таможенный контроль. Его спрашивают: «Гашиш, опиум, анаша, героин, марихуана?» Хохол гордо отвечает: «Не треба. У меня этого добра целый чемодан!»
Не смешно.
Гражданка Шмыга! Пройдите на посадку.
Все! подпрыгнула Аня и схватилась за сумку. Я уже думала, что навсегда здесь останусь.
Все-таки улетаешь, с грустью сказал Слава, встал, съежился, засунув руки в карман куртки. Взгляд его потускнел. У меня еще неделя отпуска.
Не надо начинать все сначала. Мы уже говорили об этом. Пока. Она помедлила, поднялась на цыпочки, сухо поцеловала его в щеку. Бай-бай!
Бай, вяло кивнул он в ответ.
Кажется, несмотря на свой заграничный оптимизм, Слава начинал понимать, что больше ее не увидит.
Начинается посадка на рейс 417, следующий по маршруту Сочи-Москва, вслед за мелодичным звонком проворковал хорошо поставленный приятный женский голосок. Просим пассажиров пройти
Аня плюхнулась на высокий круглый табурет в баре рядом с невысоким худощавым мужчиной в серой простенькой ветровке с нагрудными карманами. Седые коротко стриженные волосы, младенчески розовая кожа лица. То ли бывший военный, то ли бывший спортсмен. Пил апельсиновый сок, помешивая в стакане пластиковой трубочкой.
Сок. Только сок, сказал он как бы самому себе.
Видимо, гад, заметил красные от подступивших слез Анины глаза и все еще обидчиво сжатые губы.
Сок. Только сок, сказал он как бы самому себе.
Видимо, гад, заметил красные от подступивших слез Анины глаза и все еще обидчиво сжатые губы.
Мне коньяк, быстро и нарочито громко потребовала она. Пятьдесят. Нет, семьдесят граммов.
Вам какой? зачастил бармен. Есть наши южные превосходные коньяки Арагви, молдавские Белый Аист. Есть традиционные Хенесси, Бруно.
Молодая девушка за его спиной, складывающая на поднос бокалы, с легким презрением посмотрела на нее.
Все равно. Который послаще.
Она едва выбила в деканате эти десять дней. Десять дней, который могли стать началом ее новой жизни. Сорвалось. Новая жизнь оборвалась, едва начавшись. Они пробыли вместе со Славкой всего три дня. А потом
От крепкой янтарной жидкости с приторным шоколадным вкусом перехватило дыхание, она зажмурилась, закашлялась Но тут же отпустило, открыла глаза и увидела перед собой сочувственно кивающего спортсмена.
Поэтому я пью только сок, сказал он со вздохом. Алкоголь сначала вызывает расширение сосудов, а затем, по закону противодействия, сильный спазм.
Мне по барабану, что он вызывает, отрезала она, взяла сумку и пошла к группе пассажиров, стоящих в ожидании у стеклянной стены, выходящей на летное поле.
Оранжевый тягач тянул к аэровокзалу тупорылую серебристую сигару ТУ-154М с широко разнесенными крыльями.
Почему «М»? спросил кто-то.
Модернизацию прошел, ответил толстый дядька, одетый по летнему свободно, в просторную цветную рубаху с коротким рукавом. Пол в салоне подмели и буквы на фюзеляже краской подновили.
Аня рассмеялась. Шутка ей понравилась. Нервная дрожь под сердцем унялась, настроение быстро поднималось. Странно. Еще утром, с дикого недосыпа ей казалось, что она такая несчастная! Затем подумала о том, кто, наверное, все еще стоял по то сторону аэровокзала у красного «Феррари». Славка милый, хороший, но ей не пара. Совсем еще мальчик. Сильный, уверенный в себе, правильный и стремящийся все делать правильно, но мальчик. Старше ее на два года однако рядом с ним она чувствовала себя взрослой женщиной.