Игорь Александрович Кравец - Cтансы и сонеты к Аннушке стр 3.

Вот тропинка пролегает
К храму, звон колоколов
Прихожан благословляет
Бога чтить, гнать варнаков.
Вдоль дорог позёмкой гари
И дымящейся змеёй
Оставляют на бульваре
След авто крутой зимой.

Высоким бременем скитаний
В краях неведомой земли
Ты награждён, скорбящий странник,
От рубежей родных вдали.
И нет с тех пор награды выше,
Чем стяг нести, как вечный зов,
Под небом чуждым  чуждой крышей,
Что стала как родимый кров.
Нет материнской речи рядом,
Но каждый жест понятней слов,
Им верим, как родным балладам,
Распознавая каждый вздох.
Высоким бременем скитаний
Обяжет чаша воздаяний.

Волной разлито молоко на солнечный песок,
И парус вьётся далеко, макая свой носок
В пучину вод, пронзая слой небесной полыньи,
И виден спуск скалистых гор к подножию земли.
У ветра горестный удел: гнать волны на песок,
Так и любви земной предел  висеть на волосок
От расставанья в вечной мгле и взглядом озарять
Движенье душ к златой заре, вмиг озарившей падь.
И в пене, взбитою волной, печаль и соль морей,
Ты окунись в неё с главой, чтоб стало веселей.
И подымись по-над волной, как страсть и гнев в одном.
Тебя ударит жизнь бедром, но вскоре бьёт челом.
Волной разлито молоко на солнечный песок.
Как дно у счастья глубоко, и счастье  василёк!

Зане сильнее страха в нас любовь 
Как жизни созидающей начало,
Исток движения, что будит в жилах кровь,
И чувств соприкасающихся жало.
Несовершенство, бренность бытия
Лишь жар сердец сочувствием умерит
И множество напастей соизмерит
На крыльях у любви небытия.
Кто не был счастлив в страсти до конца,
Любил, не промышляя лучшей доли,
И слал к любимой с весточкой гонца,
Тот знает, царствует любовь доколе?
Есть страх любви, его не пережить,
В смирительной рубашке  не избыть.

Волна с волною говорит
И гребни пенные вздымает,
Друг друга волны покрывают,
Их блеск  чистейший лазурит.
И человек с волною спорит,
На гребнях силою своей
То подымается над ней,
То на волне на брег выходит.
Так и любовь несёт с собой
То пену чувств и развлечений 
Не придавая им значенья,
Мы в них купаемся порой.
То счастье вдруг захватит так,
Что мощь сердец нас подымает
На гребни чувств, душа мечтает,
И все мечты одушевляет
Любовь сердец, как верный знак.

Белым-бело. Пустыня снега.
Полей бескрайние холсты.
Ждут одинокого ночлега
Босые путникимечты.
Их путь далёк, но, встретив душу
Родную средь пустынь полей,
Они согреют сердце в стужу
И принесут нам соль вестей.
И всё, чем в жизни этой дорог
Нам каждый час, мгновенья миг,
Отдашь им в дар, как скарба ворох,
Узрев мечты счастливый лик.
Белым-бело. Пустыня снега
Прозренья ждёт от человека.

В чужих краях неведомой земли
Твой след от ног присыпанным остался.
Ты радостью скреплял успех пути
И сердца курс менял, как судно  галсы.
Дорогой змеевидной среди гор,
Деревьями поросшей по карнизам,
Ты проезжал, восторга цепкий взор,
Как на крючок, цеплял поля маиса.
И не было сомнений в новизне
Тех внове обретённых ощущений,
Что так трепещут щукой на блесне
И узелком на памяти нетленней,
Чем бюсты идолов и статуи вождей,
Как лица не родившихся детей.

Я любимой согрею руки,
Обниму, прижимая, за плечи
И услышу, как счастья звуки
Льются звонким ручьём. Далече
Вторят им приходящим эхом,
Как в горах, водопад и птицы
И смеются радужным смехом
После молний природы лица.
Я любимой согрею руки,
Подарю им тепло на память,
И, быть может, в часы разлуки
Языками огня оно станет,
Языками огня, что в сердце
Крепче чая и слаще перца.

Я вышел на берег реки, чтоб запалить костёр,
Не видно было вкруг ни зги, лишь темнота в упор
Смотрела вязко на меня, как будто я попал
В трясину лжи, как западня, пленила тьма меня.
Дрова охватывал огонь, и, видимо, не зря,
Как шаловливый буйный конь, горячий свет огня
Гнал прочь, как в тартар, темноту, и светлый круг всё рос,
Приоткрывая наготу пространства зрячих рос.
Но вдруг свет яркий от огня в мгновение померк,
То восходящая заря свет излила поверх
Реки, деревьев, валунов, земных забот и нужд.
Огонь зари сказал без слов, как темноте он чужд.
Так разум мой мне говорит: свет льётся из души,
К себе он тянет, как магнит, его боготвори.

Поля цветочные с жужжаньем диких пчёл
Увидишь ты во сне за миг до пробужденья,
Так в сказке солнечной свершаются веленья,
Но ты забыл, открыв глаза, куда ты шёл.
Сон промелькнул, и вот в открытые глаза
Вдруг брызнул яркий свет, как спелых вишен сок,
Ты встал, и в ступни иглами вошла с небес роса,
И ты бродил по ней, пока не изнемог.
От стылой свежести по икрам растеклась
Та утренняя блажь, что разрыхляет нервы
Махрово дымчатые почки вербы
Хранят, как оберег, меж берегами связь,
Меж светским миром и библейским бытием
Для веры призрачной в тени мифологем.

Мы ничего не знаем про уход,
Познать его  за гранью наших сил,
Пока ещё дымится жизни ход,
Не слышен зов из глубины могил,
Но слух внимает каждому листку,
Что лёгкий ветерок с собой зовёт,
По капле слёз, по счастья волоску
Жизнь из себя куда-то истечёт,
И вновь прольётся из крови вино,
Из капли предвесеннего дождя,
Из ночи явится красным-красно,
Светило брызнет, к полдню восходя,
Но свет прозренья нам не принесёт,
Безгласен невозвратный переход.