Удивительно, что на сборы чемодана мне хватило пары часов против обыкновенных пары дней. «Так вот что значит целеустремленность», подумала я и для убедительности данной мысли подняла вверх указательный палец.
А вознамерилась я рвануть в «Туево-Кукуево», где меня, в общем-то, никто и не ждал Ну хотя как никто не ждал? Там, в деревне Утекаево, жила любимая тётка, которой я позвонила уже с вокзала: «Валентон, это я, Лёля! Я тебе мчууууу, ты слышишь? Жди давай меня!» И Валентон покорно сказала: «Ох, ёшки-матрёшки, кого я слышу! Ну давай-давай, мчи! Только сама знаешь, я тебе тут устрою концлагерь, трудовые будни заключённых!» Она, моя тётка Валентина, большая шутница и баловница. И, уверяю вас, она прекрасна в этой своей ипостаси! Она безмерно любит, когда её кличут Валентоном, как когда-то придумала я. Она очень весёлая и очень упрямая И Увижу ли я её теперь? Все мои планы на лето и вообще на жизнь висели на волоске.
Хоть бы у мужа успеть попросить прощения. Дрожащей рукой я отложила в сторону ошмётки своего обеда и попыталась достать из кармана мобильник, но меня сию секунду одёрнули полицейские: не двигаться, и всё тут!
Но у меня муж! пыталась я вразумить блюстителей закона, однако никакие сантименты их не трогали.
Хорошо, что муж, так не делайте его вдовцом, мрачно увещевали они меня. Успокоили, нечего сказать.
Я погрузилась в невеселые мысли о злодейке-судьбе и не сразу заметила суету сбоку от меня: там двое полицейских заламывали руки мужику в красном спортивном костюме, который рвался в мою сторону, брыкался и верещал.
Не имеете права! Она моя! заходился он в крике и смачно плевался на пол.
Женщина, вы его знаете? обратились ко мне полицейские.
Знать не знаю и не понимаю, почему он говорит про меня «она моя», скривила я лицо. Конечно, я симпатичная, но чтобы вот так продираться ко мне через кордоны. Посмотрел бы на это сейчас мой муж, любопытно, как бы он запел
Да не ты, дура, злобно пыхнул в мою сторону мужик, сумка моя! Там селёдки на несколько тыщ!
Ах, вот оно что Не я королева этого бала. Ну и ладно, пусть только меня поскорей отпустят! Без движения у меня начало мучительно сводить руки и ноги. Да и до поезда оставалось недолго.
Да-да, от сумки в самом деле разит сельдью! пыталась я убедить полицию. Но на слово мне никто не верил. Отвлекая себя от наступающих слёз, я представляла возможные заголовки передовиц: «Селёдка-убийца захватила один из московских вокзалов», «Не закуска, но террористка: иваси угрожает миру», «Сельдь, напичканная тротилом: террор по-русски».
Наконец приехали сапёры. Служебная собака с умными глазами и серьёзным выражением лица, то есть морды лица, обнюхала баул, очень по-человечески наморщила влажный блестящий нос и громко, брызгая слюнями, чихнула. Это был самый прекрасный и замечательный чих в моей жизни!
Будьте здоровы, сказала я собаке и от умиления пустила слезу. Собака легонько кивнула: «Спасибо».
Будьте здоровы, сказала я собаке и от умиления пустила слезу. Собака легонько кивнула: «Спасибо».
Да нет тут никакой взрывчатки, подтвердили собачью версию сапёры, проверив сумку, рыба тут, как есть селёдка.
А я что говорил, трубил краснокостюмный мужчина, размахивая освобождёнными руками, словно чокнутая мельница.
Меня тоже больше никто не удерживал, и я поспешила на поезд, радуясь жизни и свободе. Попыталась сообщить о своём счастливом спасении Артёму, но его мобильный был недоступен. Ну что ж, дорогой, значит, не зря я придумала своё путешествие, попляшешь ты ещё у меня!
Возле вагона меня нагнал запыхавшийся владелец мерзкого рыбного баула. Морда виновника моих злоключений сравнялась по цвету с его же костюмом. Я попыталась пройти в вагон, но мужик перегородил мне дорогу всё той же клетчатой сумкой.
Эта, ты извини, если чо. Я не специально же. Просто билет надо было купить, а сумка тяжёлая, сама понимаешь, бубнил он. Нет, я не понимала и не хотела понимать.
И эта, я там сказал, ну эта сгоряча! Ты не дура, а очень себе знатная бабёнка, честное слово, горячился опомнившийся донжуан. Поздно, добрый молодец, красну девицу окучивать, когда она сама Кощея одолела! Но красномордый не сдавался:
Давай я тебе в качестве «извини» селёдки хоть отгружу, а? Вкусная, с икрой!
Давай, устало согласилась я. Как же ты мне надоел, и ведь хватает наглости и тупости
Обрадованный товарищ полез в сумку, долго там копался, поднялся с ещё более пунцовым лицом, держа в руке жирную и действительно аппетитную сельдь.
Я аккуратно приняла её, улыбнулась почитателю иваси самой сладкой улыбкой размахнулась, метко забросила хвостатую добычу прямо в гущу снующей толпы и со всей дури заверещала, подражая манере базарных баб:
Оооой, тут мущщина селёдкой по людЯм кидается! Спасите! Он совсем сошёл с ума! Он рехнулся! Бандит! Помогите!
Толпа отозвалась на мой клич визгами, криками и отборными матюками. Оттолкнув ногой баул, я впрыгнула в тронувшийся поезд, а наряд полиции уже бежал к опешившему обладателю клетчатого потрёпанного баула. Несладко ему придётся только вроде оправдался, а уже опять рецидив. Точно несладко с таким-то солёным грузом!