Игры во времени
Сборник рассказов
Аркадий Макаров
© Аркадий Макаров, 2016
Давно, давно это было
Освободилась в раю, значит, должность одно кресло свободным стало. Ну сместили кого там, или в звании понизили за использование служебного положения в корыстных целях, не знаю, врать не стану. Только спустился Михаил Архангел, святой такой есть наместник Бога в раю, на грешную землю, ну и пошёл подходящую кандидатуру искать.
Ходил, ходил, нет, не попадаются праведники. Один работает спустя рукава, другой со службы гвозди тащит, третий винцом балуется. Опечалился Михаил Архангел, думает про себя: «Напишу-ка я Богу докладную записку, мол, так и так, нет на земле достойных для замещения вакантной должности, испаскудились люди, пора их томным пламенем спалить и новые семена посеять».
Подумал он только так, смотрит на взгорье мужик с сохой ходит. Удивился райский служитель что такое? Вокруг техническая революция, трактора-компьютеры, а тут мужик с сохой допотопной мается. Ну и спрашивает мужика того: «Чегой-то ты тут на пашне топчешься, от дела что ль лытаешь?» и смотрит так подозрительно из-под руки.
Мужик поднял голову, глядит начальство вроде, голос строгий, да и на лицо белый, ну и пошёл правду чесать. До каких, мол, пор я здесь буду дело пытать огрехи за трактором исправлять. И показывает рукой на пашню. Смотрит Архангел да, действительно, борозды какие-то кривые, загогулинами. Это те, которые винцом балуются, на стосильной технике от дела лытали. А мужик непьющий был, совестливый ну и правит чужую работу. Не может равнодушно на безобразия смотреть.
Вот это удача! Михаил Архангел даже присел на борону, которую ещё с прошлого года здесь в поле оставили, и говорит:
Сядь рядышком, перекури пока.
Да не курю я. И времени нет рассаживаться посевная скоро.
Ну ничего, ты сядь, посиди. Рано ещё сеять-то, заморозки ожидаются.
Это что, метеосводка что ли такая?
Да, да, небосводка
Ну, сел мужик, вытянул ноги хорошо-то как! Она, работа, завсегда к земле тянет.
Сидит он, вроде, подрёмывает, а Михаил Архангел тем временем продолжает:
Что ты тут за сохой-то мучаешься? Видишь, как упрел, чужие грехи исправляя. А у меня к тебе предложение есть, должность одна освободилась, значит. Человек нам нужен, а людей нет. Кругом, извини, свиньи какие-то, всё землю друг под другом роют, глаза к звёздам не поднимут. А ты нам подходишь, не такой ты, да и анкета у тебя приличная, а характер золотой. Служба у тебя будет лёгкая, представительная. Вроде, как в президиуме сидеть будешь и заботы никакой. Так что соглашайся.
Мужика тут, как сапогом вдарили. Враз сон-дремоту вышибло. Эх куда он махнул! В район, что ли?
Спасибо, товарищ начальник, за доверие. С грамотёнкой у меня не того. Семь классов только, да и то больше в коридоре не справлюсь.
Справишься, справишься. Нам только присутствие надо. Рай будет, а не жизнь.
«Во чудак! думает мужик. Разыгрывает что ли?»
А Михаил Архангел тем временем продолжает:
Ты, говорит, не пугайся только. Я оттуда, и пальцем, и глазами в небо указывает.
Это что, с области, что ли? спрашивает мужик.
Архангел я, улыбается Божий посланник, в рай тебя взять хочу. Вот я сейчас из тебя душу выну, и будешь ты в раю вечном блаженствовать. Кущи там всякие, птицы поют. А тело твоё, трактористы пойдут вечером домой и найдут в борозде, инфаркт был, и никаких подозрений. Похоронят честь по чести. Скажут на трудовом посту умер. Долго помнить будут.
Ну и сделал он огненный знак рукой, вот так, как будто спичкой о коробок чиркнул. Сделал, значит, он знак херувим явился с крыльями, вроде большой бабочки, а с лицом младенца душу сопровождать.
Мужик, хоть и атеист был, но от страху даже поперхнулся.
Не тронь меня, говорит, начальник, дай к посевной с полем управиться, а там придёшь. Не к спеху ведь
Ну ладно, уговорил, согласился Михаил Архангел. Действительно, поля-то в порядок привести надо. Трудись! После поговорим
И растаял в воздухе, и херувим с ним тоже пропал.
«Во! думает мужик, сон-то чудной какой. Разморило с усталости» Берёт соху в руки, вожжи и пошёл делать своё дело.
Проходит день, другой, третий. Мужик и забыл совсем о том случае: приснилось и приснилось мало ли во сне что увидишь. Пашет мужик на последнем поле последнюю борозду. Солнце на вечер перевалило. От пашни дух горячий поднимается, дрожит марево впереди, как будто вода закипает. И идёт по той воде человек, странный такой, в длинной белой рубахе и босиком. Скользит, как будто ногами земли не касается, а лицом похож на того самого начальника, который его уговаривал в рай переселиться.
А, чёрт! Мерещится всякое! и рукой стал глаза про-
тирать. В это время что-то громыхнуло легонько так, к дождю вроде. Опустил мужик руки видит, перед ним тот самый человек стоит, но уже в костюме и при галстуке, а на ногах туфли модные блестят пылинки не увидишь.
Бог на помощь! говорит. Дело-то всё кончил?
Да управился я, говорит мужик, и выдернул соху из борозды. Стал лошадь распрягать.
Ну вот и хорошо! Сейчас со мной в рай пойдёшь. Хватит, намучился ты на земле за спасибо работать. Уговор-то помнишь?