Сидевшая в элегантной позе откинутой на спинку стула Климентина, поймав ненормальный взгляд Виттили заулыбалась и многочувственно протянула ему свою тарелку с омлетом.
Следующее утро началось для Мальвази очень неожиданно не с омовения теплой водой, приносимой Марселиной, а с нее самой без воды, но как оказалось с холодным душем.
Вы не знаете, что? со сквозящей рассерженностью, готовой вырваться разом спросила она.
Нет, еще не знаю, а что? взяла Мальвази напыщенно-насмешливый тон и подстать ему заняла удобное положение в полуприсяде, на подушках.
Вчера вы срочно нуждались в стихах!
Так.
И зачем-то взяли ключи от библиотеки.
Это затем, чтобы помнилось о том, что библиотекой не надо пользоваться!
А на ночь он должен был воспользоваться жильем как все, или что не пришелся ко двору и можно с ним поступать небрежно?
Мальвази с испугом спохватилась и была больно задета сказанным, и подумала об этом с легкостью прошедшего.
Так он недоволен, что не попал в свой кабинет, или что спать пришлось где попало?
Ему не пришлось спать этой ночью!
А что так?
А то, что вы его оставили без ничего, одного на ночь, наедине с вашим безумным заданием!
Голос девушки звонкий и отчаянно смелый осекся, а гримаска на лице приняла испуганное выражение, и Мальвази простила бестактность не ответив резко:
А что выходит, он поняв что его забыли не попытался найти себе ночлег?
Конечно, он даже не стал! Я представляю каково в его состоянии было столкнуться с закрытой дверью!
Ах да, он гордый. Из принципа не смог.
Вам легко и смешно! Вот на какой шаг вы своим пренебрежением толкнули его!
Марселина резко протянула ей свернутый листок, с которым оказывается пришла и держала все это время. Мальвази вальяжно взяла сложенный листок и к скрытому неудовольствию той развернула бумагу полностью, заметив на обратной стороне еще что-то написано.
Не это, поспешила перевести ее внимание Марселина, но только способствовала худшему.
Что это стихи? Он все-таки пытался, продолжила насмешку княгиня, увидя, что куплеты перечеркнуты крест на крест, зачитала вслух:
По совести скажи, кого ты любишь
Ты знаешь, любят многие тебя
Но так беспечно молодость ты губишь
Что ясно всем живешь ты не любя.
Твой лютый враг не зная сожаленья
Ты разрушаешь тайно день за днем
Великолепный, ждущий обновленья
К тебе в наследство перешедший дом.
Переменись и я прощу обиду
В душе любовь, а не корысть пригрей
Будь также нежна как прекрасна с виду
И стань еще прекрасней и милей.
Это кажется Лопе де Вега. Правильно, это его раскаты. А это что? А это уже проза.
Она углубилась в прочтение содержания записки:
Сеньора!
Я не терплю когда надо мной насмехаются, и более того издеваются. Этой ночью я в полной мере на себе почувствовал отношение ко мне здесь. С вашим приездом ваш дом стал мне чужим и даже враждебным. Ставлю вам в известность, что мне нужно забрать свои вещи, оставшиеся в кабинете.
Амендралехо
Мальвази не ожидала, что дело могло принять такой оборот. Нужно было немедленно что-то решать, от нее ждали выразительно глядя сверху вниз. Она сразу же нашла что сделать, может быть, подав это в не лучшей форме, только усложнившей ее положение потом при дальнейшем размышлении.
Это кажется Лопе де Вега. Правильно, это его раскаты. А это что? А это уже проза.
Она углубилась в прочтение содержания записки:
Сеньора!
Я не терплю когда надо мной насмехаются, и более того издеваются. Этой ночью я в полной мере на себе почувствовал отношение ко мне здесь. С вашим приездом ваш дом стал мне чужим и даже враждебным. Ставлю вам в известность, что мне нужно забрать свои вещи, оставшиеся в кабинете.
Амендралехо
Мальвази не ожидала, что дело могло принять такой оборот. Нужно было немедленно что-то решать, от нее ждали выразительно глядя сверху вниз. Она сразу же нашла что сделать, может быть, подав это в не лучшей форме, только усложнившей ее положение потом при дальнейшем размышлении.
Милочка, что вы так убиваетесь за него? Не стоит! Зовите его сюда, я покажу, что вы его не правильно понимаете. Да он у меня сейчас все свои принципы растеряет, стоит мне только пожелать.
Вы!.. Такая ненависть к человеку, который ничто вам плохого не сделал. О-о, я наверно тоже долго не смогу
Уходила Марселина крайне взволнованной и растревоженной, чуть не с плачем проговаривая последние слова, обращенные вовне, что в эмоциональном плане очень подействовало на сердце другой молодой девушки, к тому же находившейся в безмятежном состоянии духа после сна. Обвинения сразу двух людей, легшие на ее чистую юную душу, показались тяжкими и слишком напрасными, что произвели совершенно иной эффект, чем можно было бы ожидать; она обиделась. Но уходить в свои чувства было не время, не для того она выгадала паузу, чтобы не подготовиться. Она быстренько встала с диванчика, направившись к зеркалу. Взяв гребень, Мальвази убрав свой шикарный густой волос назад, стала медленно спокойно расчесывать еле заметные пряди. Мысли пришли сами собой. Марселина сердита на нее, боится, что Амендралехо уйдет, она любит его. Значит, его как-то нужно задержать. Как это сделать? Как нужно так сказать, чтобы на случай если он твердо решил уйти, не пришлось его упрашивать? она не знала. Она лишь понимала, что нужно начать со стихов, но началось все совсем с другого. Он вошел в дверь с хмурым взглядом и заметив ее лицо в зеркале, но стоящей к нему спиной, то есть всю, привлеченный ее видением, поднял заметно просветлевший взор. Мальвази замерла под ним, хотя затем скорее инерциально продолжила водить гребнем по волосам, безотрывно глядя на взгляд в зеркале. Незаметно в ней сначала в голове, затем во всем теле загорелось тлетворной теплотой разлившееся до самых босых ступней, переставших чувствовать холодный еаменный пол. Она уже бессознательно обернулась назад, чтобы видеть волнующее как есть.