Ефрейтор в пятый день один остался,
Фашисты снова в бой, когда пошли,
Последней лентой, парень отстрелялся,
Гранаты стал использовать свои.
Оставил Михаил себе гранату,
Хотели немцы взять его живым,
Чеку убрал и спрятал под рубаха,
Когда к нему фашисты подошли.
Взрыв прогремел раскатом по заставе,
Душа Ефрейтора летела в небеса,
Вокруг фашисты, рваные лежали,
Так для него закончилась война.
Забыть нельзя о Подвигах Героев,
Вечная память будет в душах жить,
О том, как Русским Духом полон воин,
Когда враг хочет землю захватить.
Дегтярев Василий
Дегтярев Василий
Подбили самолёт над Голубеей,
Что под Рязанью испокон веков,
И разгорался самолёт сильнее,
А лётчик ранен и на всё готов.
На поле приземляясь, он увидел,
Толпу фашистов в форме, «Голый торс»,
Так физкультурой занимался житель,
Их уничтожить лётчику пришлось.
Нацелив пулемёт на оккупантов,
Василий всю обойму разрядил,
Потом шатаясь, вылез на полянку,
И к речке полз, на сколько было сил.
Взвод автоматчиков его уже искали,
С трудом Василий скрылся в камышах,
Те, с переводчиком, к себе пилота звали,
«Оставим жить, коль выйдешь к нам сейчас».
В ответ молчёк, фашист кольцо сжимает,
Четыре выстрела раздались в тишине,
Четыре автоматчика упали,
А пятый выстрел он забрал себе.
Сто восемьдесят немцев жить не стали,
За этот бой в Рязанских камышах,
А немцы Васе почести отдали,
За Героизм, за смелость на полях.
Три Богатыря
Двадцать бойцов форсировали Волхов,
По льду, в ночи, не видел чтоб ни кто,
На берегу врагов собралось много,
И дзотов понатыкано полно.
Была задача, уничтожить точки,
Все огневые точки у врага,
Чтоб после этой зимней, тёмной ночи,
Дорога к наступлению была.
Красилов, Черемнов, Герасименко,
Ударной группой сняли часовых,
Разведчики, гранаты в дзоты, метко,
Кидали, чтоб замолкли «пушки» в них.
Из дзота взял Иван Герасименко,
Немецкий, но рабочий пулемёт,
И поливать фашистов начал метко,
Вдруг заработал неизвестный дзот.
Потом второй и третий неизвестный,
Замолотили сразу по бойцам,
В «мешке» от пуль немецких стало тесно,
Конец, отряд разведчиков там ждал.
Леонтий Черемнов на амбразуру,
Бросился грудью, немец замолчал,
Иван Герасименко на вторую,
А Александр Красилов завершал.
Бесстрашно трое все закрыли грудью,
Три амбразуры вражеских стволов,
Фашистских пулемётов, три, заткнули,
Разведчикам, дав место для боёв.
Как три Богатыря, три Русских парня,
С Алтая и с Донбасса мужики,
Накрыли дзоты, группу пропуская,
На веки в нашей памяти они.
Четыре бронебойщика
Самойлов Гриша с Беликовым Костей,
Пётр Болото, Алейников Иван,
Фашистов били яростно, со злостью,
Каждый из них за Родину стоял.
Четыре добровольца, бронебойщика,
Ушли вперёд, заняли высоту,
Жестокий бой ждал, в Волгоградской области,
В сорок втором, не радостном году.
Два ПТРД ружья противотанковых,
И автоматы были у ребят,
Вырыв окоп, обложились гранатами,
Чтоб высоту свою оборонять.
Гул на рассвете выдавал противника,
Тридцать машин бронированных шли,
Не выдавала страха даже мимика,
Готовы к бою были все бойцы.
Четыре танка, в первые минуты,
Остановились, вспыхнув, задымив,