Когда Тиш вернулся в лагерь, тут все уже было обустроено, как полагается. Стоял шалаш, на крыше которого разместился ворон. Горел огонь, возле которого лежала большая куча сухих толстых сучьев для поддержки огня. Тут же, чуть в стороне, лежал сухой пень громадного дуба с густым сплетением толстых корней. Положенный на бок пень этот создавал видимость шалаша. Половина бока его, направленная к земле была отесана, а корни прикрыты камышом.
Родик расстарался. Пояснил Щип. Пень этот приволок откуда-то. Потом топором твоим подтесал и камышом присыпал. Видать не впервой жилье себе оборудует.
Не впервой. Подтвердил громогласно Родик. Приходилось с мамкой На глаза ему навернулись слезы, и он отошел от спутников в сторону, чтобы побыть одному.
Ты далеко не уходи, Родик! Окликнул Тиш. Я там пару оленей завалил. Со мной пойдем. Освежуем и сюда принесем. Готовь вертел Щип. Обжарим мясо свежее. На всех хватит. Еще и на дорогу останется.
Когда насытились все, пустил Щип коней попастись под присмотром Черныша, а люди улеглись спать. Ближе к полуночи камень на груди Тиша сталь обдавать грудь жаром, от которого тот проснулся и, схватив топор, выбрался из шалаша. Костер медленно догорал, пожирая в углях остатки того, что могло еще гореть. Дежуривший у костра Щип так крепко спал, что не сразу откликнулся на то, что Тиш усиленно тряс его плечи.
Чего? Встрепенулся он. За костром слежу. Только глаза и прикрыл
Вижу, как следишь. Проговорил Тиш, бросая в костер новые дрова.
Безлунная ночь плотной стеной подступившая к маленькому пятну земли, слабо освещенному костром, начала медленно отступать. Свет отвоевывал у ночи все большее и большее пространство. В это время топор Тиша, пущенный его рукой, со свистом ушел во тьму. Было слышно, как он столкнулся с каким-то препятствием, а затем раздался стон. Когда пламя костра вспыхнуло во всю, глазам путников предстало странное существо. Тело его было сложено, как у человека. Только угловато и неуклюже. А вот голова была большая. Три головы Тиша в сравнении с ней едва как-то бы и сравнились. Волос у этого существа на голове не было совсем. Вместо них и голова и лицо были покрыты холодным блеском чешуек. В отличии от рыбьих они были крупнее и ярко синего цвета. Топор Тиша вошел в череп прямо промеж широко раскрытых красных глаз существа.
Ух, ты! Удивленно воскликнул Щип. Самого Омутника уложил! Сказать кому не поверят! Омутник, он же, прежде всего, сон нагоняет, от которого пробуду нет. А потом уж инападает из темноты. Потому и меня старого сморил. А Тиш, видишь как, и не заснул совсем. В тебе есть сила Омутнику противиться! Не слыхал про таких!
Не во мне сила та, а в камне, который дала в дорогу Великая Родительница Рассеянно проговорил Тиш. Кабы не камень этот, не знаю, как бы дело обернулось. Видать, надежный оберег на груди ношу. Никто к нам тайно подойти не сможет.
Великое дело! Не скрывал удовольствия Щип. Вон, под какой защитой дальше двигаться будем. С одной стороны Родик, с другой перстни. А тут еще и камешек с чудесами. Ладно. Ложитесь. Досижу уж у костра. Теперь бояться нечего. Там где Омутник обитает нет ни людей, ни нечисти какой. От всех избавляется. Брось Родик в воду его. Пусть река примет жильца своего. Ложитесь уж.
Больше в эту ночь ничего не произошло. А утром, крепко позавтракав на дорогу, весь маленький отряд двинулся дальше. Нужно было спешить к дубу, о котором Велика Родительница сказала. Зачем-то же она туда послала.
Без ее ли воли вершится все, что повстречать довелось? Сам себя спросил Тиш. И самому себе же ответил. Должно быть, ведала все загодя. Или ныне за нами смотрит
Глава шестая. Дубок
Не много ли напастей на нашу голову за короткий путь? Проговорил Щип, когда спутники его присели к костру, чтобы
подкрепиться с утра перед дорогой. Верной ли дорогой идем, Тиш? Все ли помнишь, что про путь этот Родительница тебе сказала?
Верно идем. Не держи сомнений в голове. Через пару дней уже и до дуба дошагаем. Пока особенного-то ничего с нами и не сталось. Мелочи одни. Мир полон всякими затеями. О том меня Дудан наш предупреждал. Главное не теряться. Он говорил, что выход можно найти там, где его не может быть. А он умный очень. Всегда с Великой Родительницей совет держит. Она его и вразумляет. Ему верить можно. Ответил Тиш.
Я тоже не дурак! Многое сам знаю и могу. Ты сколь лет свет небесный зришь? А я уже и забывать начал, когда таким, как ты ныне, был. И мы под богами ходим. Только знать надо: грани есть и для богов. Они когда-то их меж собой поставили, чтобы у каждого свой удел был. Народы поделили, над которыми стоят и из которых многие вышли. Знал про такое? То-то! Не учи старика, по свету не походивши да умных речей не наслушавшись! Обиделся Щип.
Чего вы спорите? Пробасил Родик. Кушать надо. Пищу спокойно принимать надо. Так матушка меня учила. А вы все тараторите, без умолку.
Верно сказывает парень. Отозвался Щип, поворачиваясь к Тишу. Вот тебе и еще одна мудрость от матушки его.
Про то всякий знает. Отозвался Тиш, запуская зубы в горячую мякоть пропеченного мяса.