Утром Ник решил если его не любят и хозяин не приезжает, он открывает террор свой, собачий террор по своим правилам. Тут калитка на дачу открылась и появился его обожаемый хозяин. Ник бросился к нему, встал на задние лапы, обнял по-собачьи своего хозяина, облизал своим мокрым языком его родное для Ника лицо и стал ему по-своему, прискуливая, рассказывать о случившемся.
Хозяин, казалось, всё сразу понял, поцеловал Ника и вынул из сумки самое большое лакомство огромную говяжью кость с приставшей к нею мясом и полную самого вкусного в собачьем мире костного мозга. За что Ник заслужил такую награду? Ник решил задачу просто за верную службу своему хозяину!
Прошел год. Ник окончил собачью школу, куда он ходил с хозяином и где надо было притворяться, что он добрая собака как все. Он перепрыгивал через препятствия, ходил по бревну и выполнял команды, но только из любви к хозяину всё это казалось Нику бесполезным и ненужным, а он любил бегать с горы карьера и за кошками, ловить мячик и защищать хозяина больше ничего. Ник стал теперь выросшей овчаркой, наводившей ужас своим видом у любого, и особенно у соседей по дому.
В квартире, где жил Ник с хозяином, его женой, маленькой дочерью и мамой с папой двумя пожилыми академиками Ник организовал жесточайший террор и собачью дисциплину, которой подчинялись все в отсутствии хозяина. Ник контролировал коридор, куда выходили двери трех комнат, дверь в туалет и на кухню. Он обычно лежал в центре коридора с костью в зубах и хитрым блеском в глазах и решал, кого куда пропускать, игнорируя просьбы пустить в туалет, зато пропуская народ в кухню за подачки. Он взимал пошлины едой за любой пропуск по коридору, но делал он это только в отсутствии самого хозяина, а при нем же был паинькой, игруном и ласковой собакой.
Таков уж был этот пес, созданный специальной генетической селекцией прилежными немцами верным, умным, хитрым и жестоким ко всем, кроме хозяина. Он не был создан жить в небольшой московской квартире, где жили три поколения людей все вместе, он не был и комнатной смешной собачкой, созданной на забаву детей и дам, ни умной и ловкой цирковой собачкой он был охранным псом, которого судьба забросила в эту семью и в этот дом, стоявшей рядом с шумной улицей и никогда не засыпающим московским транспортом.
Ник по-собачьи понимал, что что-то в его жизни не так, но не знал, что именно не так, чувствуя все больше растущую к нему ненависть со стороны окружающих его людей. И он тоже выражал со своей стороны свое недовольство тем, что мстил им этим людям как мог.
Так однажды, когда жена хозяина ушла куда-то, забыв запереть свою комнату а на всех комнатах, включая и кухню были поставлены мощные задвижки от Ника он же, встав на задние ноги, навалился на дверь, открыл её и устроил погром в комнате хозяйки, уничтожая зубами только те вещи, которые принадлежали этой женщине, не любившей его. С особенной ненавистью Ник уничтожил небольшую книжицу, которая жена хозяина всегда таскала с собой и записывала что-то туда. Он не только разорвал книжицу, но и съел почти все листки, хотя вкус их был Нику не по душе.
Когда вернулась хозяйка, Ник лег в передней на свой диван и притворился спящим. Она вошла в свою комнату и тут раздался ее крик:
Ах ты, гадкое животное, Ник! Как ты посмел, негодник! Моя записная книжка! Сожрал, дьявол! Хоть бы ты околел!
Ник лежал на своем просиженном диване и улыбался с закрытыми глазами: «Месть удалась!»
Тут пришел с работы хозяин и, надев на него поводок, увел его на прогулку в карьер. Ник был как шелковый, и когда хозяйка вечером пыталась очернить Ника, он только весело махал толстым хвостом и улыбался, показывая свой волчий оскал.
Перестань говорить напраслину на Ника! Он хороший, умный, верный пес, и Ник подтверждал по-собачьи гав даа!
Так Ник прожил на этом свете уже три года, изучая человеческую породу, служа хозяину и мстя, как мог, всем другим. Таким же был и Блонди, который до последнего был с обожаемым фюрером, пугая Еву Браун своими выходками и лаем. Блонди не любил эту женщину, чувствуя в ней своего конкурента в любви и службе Гитлеру и стараясь показать ему, что нету лучше и вернее друга, чем он, Блонди породистой немецкой овчарки. Да Гитлер это и сам знал, решив в последний день своей жизни и карьеры сначала отравить своего лучшего друга, раздавив его мощными челюстями капсулу со смертельным цианистым кальцием, а потом уже после короткой и теперь уже ненужной свадьбы с Евой Браун, на которой она настаивала несколько лет хорошо что Блонди этого не видел Гитлер отравил себя и свою новую жену. Но Блонди об этом предательстве своего хозяина женитьбе на этой пустоголовой, глупой человеческой самке никогда не узнал. К счастью.
Ник же все больше скучал по хозяину, которого он видел только раз в день или скорее в ночь, когда тот возвращался со своего таинственного места, где тот проводил целый день работы всегда поздно, и они вдвоем отправлялись бегать по карьеру, лежащему недалеко от их дома. Людей в эти поздние часы на улице почти не было, а те запоздалые прохожие шарахались от Ника, как только он показывал свои желтоватые, отточенные на грызении костей клыки.