За спиной послышались легкие шаги Мариуш насторожился. Обернулся. Темная тень юркнула в кусты. Кладбищенские мороки следом увязались? Или Он крепче сжал рукоять почти бесполезной шпаги. Эх, палаш бы хороший! А шпагой шею не перерубить. И главное тварь нельзя подпускать близко. Тадеусу нужно новое тело. Душу он вытянет и сожрет, отдавая своим хозяевам. Мариуша передернуло. Посмертие ждет любого темного мастера, но одно дело уйти дальше, другое стать вечно безумной тенью или развеяться без всякой надежды.
Ладно, если это морок, близко он не подойдет, побоится клинка из небесного железа. А вот если кадавр Темные громады домов давили, воздуха не хватало. «Если выберусь живым, буду каждый вечер ходить в фехтовальный зал, на бегу пообещал себе Мариуш. Если выберусь»
Шаги. Быстрые, легкие и куда ближе. А впереди темный переулок. Совсем темный. И узкий можно коснуться стен руками, разведя их в стороны Мариуш остановился, круто развернувшись. Взглянул на кадавра, скалящегося шагах в двадцати. Судорожно сжал шпагу.
То, что стояло перед ним, человеком уже не было. Тьера Майсенеша ожидали в посмертии долго и ревностно. И, не сумев сладить, покуражились Сгорбленная фигура была не просто обнажена, на ней и кожа осталась редкими клочками, кое-где. В других местах оголенную темно-багровую плоть покрывала слизь, перемешанная с пылью. Из разодранных запястий торчали белыми шнурами оборванные сухожилия, суставы неестественно вывернуты, выломаны наружу, руки мертво болтались по бокам тела. Ноги голова Мариуш сморгнул. Кадавр стоял к нему спиной. Точно спиной! Просто шея у него была свернута назад так, что белесые глаза смотрели прямо на Мариуша. И ступни тоже. «Как он двигается? ошеломленно подумал Мариуш. Хотя, что нежити законы анатомии?»
Кадавр то ли оскалился еще сильнее, то ли улыбнулся. Сделал шаг к нему. Мариуш попятился, складывая пальцы на левой руке в знак изгнания без всякой надежды, лишь бы сделать хоть что-то Кадавр сделал еще шаг. Тишину разорвал звонкий лай. Прямо между ними из какой-то подворотни на улицу вылетел белый песик и кинулся на нежить, прыгая вокруг и яростно облаивая кадавра. Мариуш не мог сделать ничего. Он не успел бы сделать ничего если бы и смог. Неуклюжее изломанное тело на мгновение расплылось в воздухе короткий визг захлебнулся. Сжав тельце так, что Мариуш услышал хруст ребер, кадавр медленно, напоказ оторвал болтающуюся голову, скрутил собачку, как скручивают, выжимая, мокрое белье, и отшвырнул в сторону. Глядя Мариушу в глаза и растягивая лопнувшие губы еще сильнее, сделал шаг по окровавленной мостовой. Маленький шажок тоже напоказ. Ужас накрыл целиком, смывая мысли и Мариуш рванул в переулок, прочь. Изо всех сил, задыхаясь, не видя ничего ни под ногами, ни вокруг и каждое мгновение ожидая тяжелого прыжка сзади. Но прыжка не было Переулок будто выдернули у Мариуша из-под ног. Он вылетел на едва освещенную луной улицу и помчался по ней, не разбирая дороги. Свернул куда-то, под арку, потом еще, и еще Сзади время от времени слышались тяжелые шлепки, подгоняя, заставляя выматываться в попытке бежать еще быстрее Загоняя Загоняя?
Выскочив на маленькую незнакомую площадь, Мариуш огляделся, задыхаясь. В груди кололо, ноги противно дрожали. Глупо. Глупо и бессмысленно. От кадавра не убежать. И нежить давно бы поймала его, не реши Тадеус поиграть, как кошка с мышью. Сволочь.
Вокруг было тихо. Только вдалеке, за домами, окружившими площадь непроницаемой стеной, слышался бравурный марш. Мариуш прислушался. Марш гвардейцев из «Белой дамы». В той стороне, значит, Оперный театр. А марш почти в конце трехчасового представления. Началось оно в одиннадцать. А теперь третий час. Скоро рассветет. Мариуш медленно поворачивался по кругу, пытаясь поймать признаки движения в темноте возле домов, у фонтана посреди площади, в темных кустах сирени посреди клумбы. Кадавр следовал по пятам. Гнусная тварь
Страх дошел до высшей точки слепящего безнадежного ужаса и куда-то делся, сменившись холодной яростью. Мариуша трясло от злости. На Тадеуса Майсенеша, на коллегию мастеров, отказавших ему лучшему студенту курса в продолжении учебы, на самого себя! Что толку бояться нежити? А перед глазами стояла окровавленная белая шерстка, выпученные глаза и оскаленные зубы несчастной собачонки. И скоро рассвет. Кадавр не призрак, не вурдалак, солнечный свет ему не страшен. Только с рассветом на улицах покажутся люди и магистрат вместе с академией устроит облаву. А против всего города Мариуш напрягся, уловив движение за фонтаном против всего города Тадеусу не выстоять. Тело у него безмозглой нежити, но думает опытный маг. Что он сделает? Что бы я сделал на его месте?
Ответ пришел вкрадчивым шепотом: из глубины сознания, от того, кого Мариуш частенько видел в зеркале вместо себя. «Ты бы спрятался. Нашел уединенный дом и скрылся, а ночью снова вышел на охоту. Беги, Мариуш. Можешь отрубить себе палец с перстнем, да хоть руки, которыми ты его взял печать стоит на твоей душе. Кадавр найдет тебя где угодно. Найди самое надежное убежище, самую прочную дверь Не поможет. Но еще поживешь Ночь, две, три А там и придумаешь что-нибудь»