Давно не встречал дед такого внимательного собеседника, давно не проявлял Василий Михайлович такого искреннего интереса к беседе. Не то задело его мелкое самолюбие пренебрежительное отношение к себе простого мужика, не то сработала общая, выработанная годами профессиональная подозрительность, только захотелось ему сотворить в ответ, по своему обыкновению, какую-нибудь гадость. Вошла в пьяную голову мысль, что неспроста селяне так спешно схоронили покойницу. Подлую натуру имел милиционер, недалекую, мстительную. Работать не любил, зато халяву хорошо чуял и фантазией особенной не отличался. А тут дело вырисовывалось живое. Виновников и искать не нужно. Вот он, сидит перед ним, кается. Припугни, надави и признается. Уже сопли во всю мотает. Решил участковый, что именно этот старик и замочил старуху. Тюкнул ночью топором по черепу, быстренько схоронил и концы в воду.
«Почему никто не сообщили о смерти? Дороги, говорите, нет? Так я же проехал. Врете, гады, размышлял он, пока дед самозабвенно откровенничал, Ишь рожа какая хитрая. Милицию не любит. И Верка его стерва. Покрывает мужа. Наверняка старуха за жизнь иного денег скопила. Эти оба жадные. Вот и притюкнули. В отместку за то, что старуха на них доносы строчила. Все требовала прижучить самогонщиков. Денежки прихапали, а теперь жалятся. Но меня не проведешь. Жаль, оборвалась последняя ниточка. Кто теперь будет доносы писать? Как мы узнаем, что в деревне делается?»
Жалко старушку стало? спросил милиционер, прихлебывая из бутылки.
Жалко, итить твою макушку, у пчелки, ответил дед, Себя, итить твою макушку, жалко. Как стали Надьку закапывать, чуть не расплакался.
Каешься, значит?
Каюсь, кивнул головой Афанасий.
Вот и правильно. Тебе это зачтется. Чем ты ее тюкнул?
Эх, тюкнул Кабы, итить твою макушку, еще разок тюкнуть Мало она жизнь мне спортила, так потом еще и гнобила. Коммунизму, итить твою макушку, захотела. Я говорю, выходи, за меня, а она мне во, показал дед участковому красный кукиш Хочу, говорит, верховодить. На красной макушке сидеть. Пошел вон от меня со своей ходкой.
Сидел, стало быть. По второй пошел, прикинул мент, Ну, и что?
Не пара, говорит, мы Забудь. Я ей, итить твою макушку а она мне, итить твою макушку. Упертая. Не перегнешь. Светлый путь, говорит. А ты меня к печке? Забрало меня, затрясло страсть. Обидно! Размахнулся, как дам ей, итить твою макушку
Топором?
В морду.
Один? Два раза?
Она иак, итить твою макушку, и в траву повалилась.
Ага.
После того все, как отрезало. А-а, все одно махнул дед рукой, принял бутылку, приложился, Думал, все коммунизмом покроет. А хрен вышел. Все боком. Все зря. Зря батьку сгнобили, зря крестьян побили, зря жизнь прошла Вот, кем бы я был, итить твою макушку? Вот, кем бы я был! сунул кулак в нос участковому, Хозяином. Мужиком, итить твою макушку. А кем стал? Вот кем я стал, плюнул в грязь под ногами, Итить твою макушку Кому это надо?.. Тебе?.. Ей?..
Стало быть, старое вспомнил? За старое того да? догадался участковый.
Схоронили беда. Места себе не найду. Как вспомню, итить твою макушку, тоска. За что, спрашиваю? Куда годы делись? Ничего, итить твою макушку, не осталось. Впереди бездна, пустота, мрак, философски заключил старик.
Значит, не отрицаешь, что виноват? потер ладошки милиционер.
Уронил дед голову на грудь и слил по щекам слезы.
Значит, добровольно сдаешься?
Афанасий только кивнул.
Молодец. Давай руки, я тебя арестовывать буду, участковый достал из кармана наручники и повертел ими на пальце перед носом разоблаченного преступника.
Ты кто? уставился осоловевшими глазами старик на расплывчатую физиономию чужого человека, словно впервые его увидел.
Кто? не понял милиционер, обернулся. Но третьего рядом не обнаружил, Я?
Ты.
Донкин. Участковый. Арестовывать тебя пришел. За убийство, пояснил Василий Михайлович.
Кого?
Что кого?
Кого, итить твою макушку, тебя звал? Уйди. Мне плохо, отмахнулся дед.
Ты, мужик, на меня не обижайся. У меня работа такая. Ты убиваешь. Я арестовываю. Давай ласты, клеить буду. Отдай бутылку. В принципе, я тебя уважаю. Ты молодец. Самогонку варить умеешь. Не то, что эти в Селках, губошлепы. Такое пойло башка трещит, участковый забрал бутыль, глотнул из горлышка, блаженно зажмурился, ощущая приток живительной влаги, Забористая. Ценю Эх, в баньку бы сейчас на этой фразе голова его тихо поехала в сторону и он медленно стек с неудобной лавочки на теплую мягкую землю.
Мысль медленно погасла в гулкой голове, и глубокий сон объял истомленное трудной дорогой тело работника милиции.
* * *
Итить твою макушку, оценил результат Афанасий, озирая блуждающим взглядом вокруг родной двор, Был человек, нет человека. Куда делся? Вот он! Откинул тапочки. Итить твою макушку, это же мои тапочки. Верка! Верка! Это мои тапочки!
Господи, Василий Михайлович! Что это с ним? выбежала на крыльцо Вера Сергеевна.
Это мои тапочки, поднял с земли кожаные шлепки Афанасий, Итить твою макушку! Он их спер. Верка, мент тапки спер.
Да не спер. Я дала, пояснила супруга, поспешно подбегая к участковому, Василий Михайлович, что с вами? Вы меня слышите?