Беда. Видишь, беда у него какая? уточнил непутевый односельчанин.
Обрати свои мысли к Богу, и Он вам поможет, брякнул приходской священник кованым крючком на калитке.
Обрати, обрати, чо ты за человек такой! досада стала дергать старика за сердце, У него беда, тебе говорят. Он пить больше не может. Хочет и не может. А ты обрати. Чаво обратить то, кады обращать нечаво?
Как это не может? заинтересовался, наконец, служитель культа.
Вообще не может. Сглазили его, вот чаво. Порчу навели. Он теперь водку не пьет, а только всю, как ни есть, портит. Чистейший самогон лупит, как воду, выпалил подпольный производитель зеленого змея.
Как это? не вразумился священнослужитель.
А так. Я же тебе об этом и говорю. Как это все без водки показать можно? Водка нужна, чтобы понятно стало. Не может и все. Черт знает, что такое с человеком сделалось, пояснил Степан.
Не поминай нечистого. Говори толково, снова наставительно указал церковник.
Ты, Миша, не кипятись. Ты меня слушай. Вот я ему самогона налил. Он его вылупил. И ни в одном глазу. Это Треха то? Вчерась ему стопушки на пол дня хватало, а теперь и литра его не берет. Понял? объяснил кратко старик.
Нет, мотнул головой батюшка.
Экий, ты, непонятливый. Я говорю, чистейшего самогона ему только что три литры споил, а ему хоть бы хрен. Посмотри на его. Ты видишь, чтобы он литру самогона выжрал? Нет? Я и ентова не вижу. А он выжрал. Всю литру. За это можешь не волноваться. Это у меня, как в аптеке. Самогон хлещет, как воду, раздражительно повторил старик.
А что наливал то? уточнил отец Михаил.
Самогон конечно. Самогон наливал. Чистейший. Свежайший. Такой самогон, что целая гулянка могла бы гулять и человека три успокоиться до поросячьего визгу. А он один все выдул и глянь на него. Пьян? Нет, ты глянь. Он пьян? Скажи, пьян или нет?
Вроде нет, принюхался служитель культа к односельчанину.
То-то, и оно и что нет. Не берет его самогон вовсе. Теперь понял? почти выкрикнул самогонщик.
Не шути, отмахнулся приходской священник.
Какие тут шутки! Цельную литру, говорю в одно горло выжрал и ничаво. Как с гуся вода. Глянь. Он пьян? снова вытолкнул вперед Треху Степаныч.
Да, нет вроде, критично осмотрел мужика батюшка, Перепутал, может?
Кто ж такое перепутает? Вот и получается, что дело-то не простое. Как такое за один день сделаться может? Нечистым пахнет, почти шепотом завершил старик.
Ладно, вздохнул тяжко отец Михаил, Сейчас посмотрим. Постойте тут.
Он вошел в дом, достал из шкафчика початую бутылочку беленького, налил стопочку, грамулек так сто пятьдесят, снова тяжело вздохнул, перекрестился и вынес мужикам.
Вот продукт настоящий. Но больше у меня нет, категорично заявил приходской священник.
Треха, зажмурив глаза, принял из рук посвященного дар Божий, осторожно понюхал. Запах ему понравился. Запрокинул стопарик, вода водой. Что ты будешь делать!
Ну, чаво? поинтересовался старик, Прошло?
Вода, горестно ответил Колька.
Вот видишь, даже вкуса продукта не чует, заметил самогонщик, А я о чем говорил?
Солгал, плут, пригрозил Кольке пухлым пальцем служитель культа.
А ты бы, братец, бутылочку бы всю вынес. Тогда бы виднее стало, посоветовал Степаныч.
Сказано, нет больше. На стопку, может, наберу и все, ответил церковник.
Стопки мало, парировал сердобольный ходатай, Тут непременно стакан нужон. Чтоб до краев и чтоб он его сразу всего выпил. Тогда увидишь. Как иначе проверять будем?
Отец Михаил задумался на мгновение и молвил:
А сам-то чего не принес? У тебя есть.
Я бы принес. Только он у меня он литру в одно жало уже выжрал, ответил старик, Целый бутылек коту под хвост запустил. Чаво ж я один убытки на себе терпеть должен, всю тяготу на себя принимать за все общество, когда дело такое, чаво не про меня писано? Фельдшер, говорят, и тот не разобрался. Пузырь спирта просадил. Пол-литра чистейшего. А я чаво? С меня и спрос невелик.
Спирта говоришь пол-литра? прикинул в уме священник, Много
А я чаво, поддержал самогонщик.
Ладно, наберу стакан, нехотя согласился отец Михаил, словно у него дома корова водкой плохо доилась.
Вот жмот, кинул в спину Степаныч, когда широкая спина батюшки скрылась за входной дверью.
Не могу я смотреть на вас, мужики, тихо произнес Треха, Куда морды все ваши делись? Одни пятна черные, как дым.
Чаво это? не понял старик.
Шары черные вместо морды, говорю. Чего у тебя, чего у Васьки. Плохо мне чего-то. Ничего не понимаю, уточнил Колька, Или я дурной, или вы все плохие.
Это в тебе стропилой все чувства в башке отшибло. Это бывает. Вкус и зрение к жизни возвращаются одновременно. Вот как следовает выпьешь, так сразу и полегчает. Все и пройдет, как с белых яблонь дым. Это известно. Народными средствами лечится, успокоил самогонщик.
Тем временем местный церковник вынес стакан водки и дрожащей рукой протянул Трехе.
Выпей, шалопутный, и больше не шути, снова пригрозил пальцем.
Надо бы благословить стакашек, присоветовал Степаныч.
Дурака из меня строишь? Шутки надо мной шутишь? начал рассердиться отец Михаил.
Какие шутки. Дело то нечистое, напомнил старик.