«Изделие из зеркал»
Петр Альшевский
© Петр Альшевский, 2021
Ему не дано ЗНАТЬ, почему он, проводя свою линию, старается никого не приобщать к выслушиванию вздохов восторженной лошади с головой носорога и выпадающими каждое лето ресницами.
Найденные ОСКОЛКИ склеены,
отвалившиеся крылья пришиты,
верный конь Та-Друн нацелен нести мужественного рыцаря-богатыря Силгора Емельяновича от материка к материку, из древности в средневековье; будь у них какой-нибудь определенный дом, они бы вернулись в него в хорошем настроении, но они живут везде, и в их сердцах бьется проверенная временем НАСТОЙЧИВОСТЬ, перекликающаяся с рассеивающим сомнение авангардным подвижничеством без материальной компенсации за контрастные ночи в шатре из грозовых туч.
Рыцарю-богатырю ничего не поручали, и им овладело ватное ощущение, что он, кажется, в ГНЕВЕ.
Та-Друна он отослал,
мягкому черному хлебу порадовался; забравшись в пролетавший мимо самолет, прильнул к иллюминатору и загрустил о нарастающей НЕМОЩИ на периферийных участках натренированного тела: тревожный звонок. Хандра проявляет себя по максимуму.
Сектор наваждения сужается,
счастливым я не проснусь,
уцелевшие враги у меня и Халамброне, и в Далбштате, и они видели меня собственными глазами,
они же выжили, а не ПОГИБЛИ,
посмотреть на меня и пасть и от моей руки было бы для кого-то честью, но они ускользнули, переспавшая со мной баисорская женщина плакала в подушку, положив рядом с собой патологически дрыгавшуюся ВОЛЫНКУ.
Исполни у тебя наклонности всплыло в сознании.
Выдуй мне марш на ДОРОГЕ, ведущей к вытянутому зданию с моими пропорциями, действующими на тебя безотказно.
Я ее не щупал, и женщина остыла. Жаря мне яичницу, восстановила здоровый ритм дыхания, и жизнь понемногу ТЕКЛА, быстро будет течь быстро вытечет. Ко мне это не относится, хотя излишков нет,
железообразный Куруч советовал мне относится к жизненным силам побережней, оставляя и на любовь;
я же влюблялся и в любовной испарине некогда пересек Антарктиду, трепетно выискивая в белой безбрежности черную обнаженную ПЛОТЬ ненасытной девушки, отпихнувшей меня около покоренной мною африканской деревни.
Мне имело смысл понять, что к чему и не третировать оголодавшую пастушку обещаниями заняться ее будущим.
Я так и ПОСТУПИЛ. Таков мой имидж.
О нем еще пойдет речь.
Сегодня я весь сгорбленный и седой, а завтра подтянутый и длинноволосый,
куртуазные шевалье на проспектах Хосона принимали меня за античного бога, однако к комплиментам гомосексуалистов я глух и оказывание им услуг по отлавливанию и удушению ГОМОФОБОВ представляется мне затруднительным типично богатырская черта. А я богатырь, я рыцарь, автоматические двери передо мною заклинило,
возможно героическое вышибание,
возможно и отступление,
уличное движение вынуждает вспомнить, что я обладаю даром слова.
Все мнения мне не учесть, всем поровну не раздать, и я сказал: я на ПАСТБИЩЕ, и вы для меня бизоны, грызущие персиковый лед в туманной дымке у головного офиса НАРКОСИНДИКАТА, бомбардировавшего меня атомными бомбами, держа в заточении мою троюродную СЕСТРУ.
Неуправляемый отец этой девушки скололся и скончался десять лет назад.
У ее матери круглая дата, и я, позвонив, поведал, что разделяю, сочувствую, помню
А она меня не помнит.
Кто вы? чего вы звоните? вам не меня, а дочь? Но она же заложница, и она с приятелями, вы ее родственник? а мне вы никем не приходитесь? Если вы рыцарь-богатырь, то не вы ли возили меня на БЛИЖНИЙ ФЭРБОБ, чтобы физически и ментально переделать меня в проститутку?
Под расходящейся от ЛУНЫ неприкаянностью Силгор Емельянович вышагивает по пружинящему асфальту, совершая оборот вокруг стоянки КОСМИЧЕСКИХ АППАРАТОВ.
Он двигается по своему усмотрению и понимает, что взлетит и без сконструированной людьми техники.
Не подавая заявку, рыцарь-богатырь скомкает вступительную анкету;
прорабатывать идею вступления в легион сидящих на игле господдержки Силгор Емельянович не предполагает, и несмотря на кажущуюся отсталость, пешком он ходит нечасто, однако не загоняет и коня; Та-Друн не объявляется,
рыцарь-богатырь срывается на вопли только тогда, когда зовет лошадь без особых на то оснований.
В Гадобри-Пуялар ему на ней не ехать,
извальские реки не переплывать,
в запретном городе мы спали, и нас будили, нас толкали: где СВЯТИТЕЛЬ Тапблос?!
Тут рука и жгут.
По причинам личного характера он откланялся. Несчастная любовь затронула его меланхоличные струны, и он переехал, а мы отдыхаем. Я и Та-Друн. В Корваче мы кое-кого выручили, и нас отослали к вам, заявив, что у вас мы располземся в толщину и увеличимся до имперского РАЗМЕРА.
Баураги, тидибирские папличи, анвайсуйские влипирды на Силгора Емельяновича они молились. Распинаясь об астрономических инструментах, он слепо шатался по туннелям распускающихся КОШМАРОВ с активной позицией относительно прорыва из заколдованного круга; червивая девочка-цилиндр напоила меня вермутом и стушевалась,
для нее я большой человек, и в этом ее счастье.
Осмотри меня без стеснения, сказал я. СКАЛЬПОВ всех поверженных врагов я при себе не имею, но я провел колоссальную работу по вводу заточенных предметов в их размороженное мясо. Процесс беспрерывен,