Денисову помог Магометов, и они вытащили труп на край ямы, а потом перенесли его подальше, на жухлую и ломкую траву.
- Фельдшера нет в селе? - спросил Галайда председателя сельсовета, безучастно наблюдавшего за всем.
- Що? - Стряхнув с себя оцепенение, тот беспомощно замигал белесыми ресницами.
- Я спрашиваю: фельдшера нема на селе?
- Нема фершала. Був, а зараз нема.
- Где он?
- В прошлом роци вбыли. Завязал рану прикордоннику.
Не разворачивая рядно и пока не опознавая убитого, труп положили на плащ-палатку и понесли вчетвером. Председатель сельсовета вызвался сам сделать гроб.
- Не нужен гроб. Довезем к себе и там похороним с честью. - Галайда приказал взять телегу у Кондрата и запрячь его коней.
Кондрат суетливо помогал исполнить приказ: укреплял постромки, вытаскивал гриву из-под хомутов, подвесил на крюк цибарку и, втащив на задок ясли, засыпал их половой.
- Чего он так старается, товарищ капитан? - спросил старшина Пивоваров. - Как он? За арестованною или как?
- Он поедет на своей мажаре, - объяснил Галайда. - Пускай забирает семью и пожитки.
- А Путятина куда?
- На машину. Исполняйте!
Сомнения возникли в одном. Забирая в город семью Кондрата, капитан сохранял им жизнь. Но разве месть не ждет также и Ковальчука?
- С нами или остаетесь? - спросил Галайда у Ковальчука.
- Тикать не хочу. Только ось... - Тот помялся. - Нечем их встретить.
- Понятно. - Галайда приказал старшине Пивоварову выдать Ковальчуку автомат и три диска. - Остаетесь комендантом этого дома, товарищ Ковальчук. Никого не пускать, коров доить! Будем сюда наведываться...
Казалось, все не по правилам делал этот молодой офицер с самого начала. И наконец, это вручение автоматического оружия малоизвестному человеку.
Осторожный старшина заколебался, попробовал намокнуть, но Галайда взглядом оборвал его.
- Яки маете вопросы? - спросил Галайда у селян.
- Можно мени? - Председатель сельсовета отвел капитана в сторону. Ось вы дали оружие Ковальчуку, а нам?
- А вам зачем?
- Для того же самого.
- Ковальчук будет бить по бандитам, а вы по кому?
- Так що, чужак Ковальчук, може, ему вирытэ, а нам ни?
- Вы крутили, молчали, а Ковальчук прямо сказал, храбро...
- Нам страшнее, у нас хозяйство, а ему що? А потим нема у нас оружия. Выдали бы нам оружие для обороны, мы бы держали наряды; пришли бандиты, разве мы допустили бы людей варить...
Председатель говорил искренне. Галайда пообещал доложить его просьбу начальству: сам он такого вопроса решать не имел права.
- Дадите, мы вам будем складывать бандитов у ворот...
- А как остальные думают?
- И по-моему, и по-своему, кто как.
- Может, спросить их?
- Нельзя. Будет оружие, тогда и спрос.
- До побачення! - Галайда смягчился и подал руку председателю. Решат, приеду!
Машины и вслед за ними подвода с семьей Кондрата тронулись с места. Селяне молча провожали отряд. Ни одна баба не запричитала, никто не пожалел Кондрата; да и чего было жалеть: уходил от смерти со всей семьей. И конская упряжка с ним, да еще навалил на телегу харчей и пожитков. Увозят его под охрану, а тут налетят банды и пустят все по ветру. У Кондрата все ясно, а у них? Остается один Ковальчук с автоматом. Надолго ли хватит у него патронов в круглых тарелках, что доверили ему?..
...Экспедиция в Крайний Кут была закончена менее чем за сутки. Бахтин внимательно выслушал доклад Галайды, объявил ему благодарность и тут же позвонил во Львов, генералу Дуднику.
Замученного бойца решили похоронить в Богатине с воинскими почестями.
Недолго удержалось хорошее настроение. В середине дня Солод доложил Бахтину о поведении Галайды в село Крайний Кут. Как выяснилось на экстренном допросе Кондрата Невенчанного, капитан применил недозволенные методы и вместо благодарности заслуживал наказания.