Ваше благородие, кто-то ваш кабинет вскрыл!
Вот это уже не укладывалось ни в какие рамки. Прав был Сергеев! Затронул чьи-то интересы следователь Железманов. Что можно искать в кабинете следователя? Ответ напрашивался сам собой: дела! В истории криминалистики такое случается, пусть очень редко, но случается: преступник, находясь под следствием, или его друзья-приятели пытаются украсть материалы по делу.
По дороге в здание мировых судей Железманов спросил полицейского, как стало известно о проникновении.
Сторож здание обходил и увидел, что окно разбитое.
А как в здание залезали, не слышал?
Нет, он мог задремать в сторожке, мог вообще быть с другой стороны.
Минут через 15 следователь уже входил в свой кабинет, впрочем, сейчас это не его кабинет, а место происшествия. Так что у нас тут?
Окна первого этажа были не очень высоко от земли, к тому же достаточно широкий подоконник позволял получить опору для рук или ног. Стекло разбито, точнее не все: высокое окно было поделено деревянной рамой на небольшие квадратики, преступник разбил один квадратик, протянул руку и отодвинул шпингалет, затем проник в сам кабинет. Система безопасности тогда была намного слабее современной: видеокамер и сигнализации не было и в помине. В самом кабинете по сравнению с квартирой был относительный порядок, возможно из-за того, что в кабинете было значительно меньше вещей. Было видно, что книги из книжного шкафа подвергались осмотру: они не стояли ровно, а валялись друг на друге. Ящики стола тоже были открыты, но бумаг в них был немного: в основном в столе Железманов держал пустые бланки и пачку чистой бумаги, некоторые несекретные циркуляры Министерства юстиции. Главное у него было в сейфе, там лежали дела, находящиеся в производстве, и там же хранилась папка с важными документами из Рязанского окружного суда и Министерства юстиции. Фактически сейф был главным и единственным атрибутом секретности и безопасности в этот период. А вот вскрыть его у злоумышленника не получилось: на дверце около замка были видны глубокие царапины, замок пытались взломать, но тот не поддался.
Одно понятно: не медвежатник действовал, сейфы не умеет взламывать, выдохнул Петр Андреевич. Мысленно он себя похвалил за пунктуальность и аккуратность, как бы он ни уставал после рабочего дня, он обязательно убирал все, кроме самых незначительных документов, в сейф. Представления о секретности тогда уже имелись, инструкции предписывали, какие документы надо прятать от посторонних глаз, но не все следователи и другие чиновники судебного ведомства всегда этому следовали: иногда все складывалось в ящики столов, которые даже не запирались, хорошо если не забудут закрыть дверь служебного кабинета, и то, мотивируя это сохранностью личного кошелька (мало ли какие люди ходят по коридорам присутственных мест).
Позвали сторожа.
Что видел?
Да почти ничего. Заступил я на службу, значит, как положено время от времени обходил здание с колотушкой.
Сторож взял колотушку и несколько раз ее стукнул, сейчас такие атрибуты охраны давно ушли в прошлое: небольшая деревяшка на ручке, к ней приделывался сыромятный ремешок с деревянным шариком, именно им сторож стучал. С таким звуковым сопровождением сторож и обходил свою территорию.
Дальше что было?
Выхожу из-за угла, вижу окно распахнуто, тут на меня как фигура какая-то вдруг прыгнет! Повалила в снег, я упал, а он тово
Что тово?
Стрекача задал. Побежал как лось.
Ну, а ты этого лося разглядел?
Да где там! Темно же было.
Против этого трудно было возразить. Освещения на улицах Касимова в то время практически не было, февральские ночи редко бывают ясными и звездными. Где уж тут разглядеть темную фигуры, выпрыгнувшую на тебя из окна.
Позвали сторожа.
Что видел?
Да почти ничего. Заступил я на службу, значит, как положено время от времени обходил здание с колотушкой.
Сторож взял колотушку и несколько раз ее стукнул, сейчас такие атрибуты охраны давно ушли в прошлое: небольшая деревяшка на ручке, к ней приделывался сыромятный ремешок с деревянным шариком, именно им сторож стучал. С таким звуковым сопровождением сторож и обходил свою территорию.
Дальше что было?
Выхожу из-за угла, вижу окно распахнуто, тут на меня как фигура какая-то вдруг прыгнет! Повалила в снег, я упал, а он тово
Что тово?
Стрекача задал. Побежал как лось.
Ну, а ты этого лося разглядел?
Да где там! Темно же было.
Против этого трудно было возразить. Освещения на улицах Касимова в то время практически не было, февральские ночи редко бывают ясными и звездными. Где уж тут разглядеть темную фигуры, выпрыгнувшую на тебя из окна.
Ну, хоть рост какой был? устало спросил Петр Андреевич.
Да вот чуть пониже тебя, ваше благородие.
Толстый, худой?
Да как сказать, вроде не худой, но и не толстый.
Других свидетелей не было. Осталось только закрыть окно (холодно в кабинете, просто жуть), приказать сторожу заколотить разбитый участок какой-нибудь фанеркой или дощечкой и возвращаться домой, досыпать. Хотя какой там сон после всего этого!
На следующее утро Петр Андреевич пришел на работу как обычно, сторож пригласил стекольщика, и через час окно было в полном порядке. Замок сейфа несколько с трудом, но поддался родному ключу. Все документы на месте, но осталось самое трудное: понять, что именно привлекло внимание преступника. Железманов выложил все тома на стол и стал просматривать обложки. Однако быстрого озарения в голову не пришло. Надо внимательно читать все, но на это времени не было: есть и прочие служебные обязанности. На сегодня вызвано два свидетеля по разным делам, необходимо дописать обвинительное заключение. Да и еще необходимо составить письмо в окружной суд обо всех происшествиях. Хорошо, что за день не доложили о новых преступлениях, не пришлось выезжать на очередную драку или убийство. Только к концу дня следователь смог просмотреть еще раз все бумаги во всех делах, листал и перечитывал несколько раз, присутственное время давно истекло, имел право покинуть кабинет и идти домой к горячим щам, а он все сидел и читал, и читал. Правда, опять же озарения в голову не пришло: ну не мог он понять, что могло привлечь преступников в этих делах.