Отставной военный присел рядом с Петром на соседний стул.
Вы не думаете, что эти два события: вчерашнее нападение на вас и сегодняшний обыск у вас в доме связаны? спросил он. Мысль не была лишена основания. Петр Андреевич уже сам думал об этом, поэтому только кивнул головой.
Только никак не могу прикинуть, с чем это связано, растеряно добавил он.
Вы следователь, поэтому логично в первую очередь подумать, как говорят в вашей любимой Одессе, за те дела, которые вы сейчас ведете, подкинул мысль отставной военный.
Угу, мне эта мысль тоже в голову пришла, кивнул головой следователь. Только вроде как ничего необычного у меня нет. Рутина.
Петр Андреевич встал и начал подбирать вещи с пола. Смысла ехать обратно на работу уже нет, присутственное время закончилось. Сергеев тоже стал помогать наводить порядок, одновременно наставляя:
Я думаю, что вам надо очень внимательно проанализировать все, что у вас находится в производстве. Это на первый взгляд у вас одна рутина, как знать, может вы затронули интересы каких-то весьма опасных людей. Поэтому позволю дать вам еще один совет: не выходите больше из дома без трости, а еще лучше без браунинга. Мало ли что.
Железманов понимал, что Сергеев прав. Он только не знал, что ему делать непосредственно с фактом проникновения в квартиру. Писать коллеге в соседний уезд или нет? Ничего не пропало, значит, кражи нет и возбуждать дело повода нет. Хотя случай из ряда вон. Под конец наведения порядка он пришел к мысли, что проинформирует письмом своего непосредственного начальника, то есть прокурора Рязанского окружного суда, курирующего следствие. А там как он решит. А вот вызывать коллегу из соседнего уезда не будет. У него и так много работы.
В комнате показался Тимофей. Вид у него был довольный. Видимо ему перепали не только чашка с молоком, но и немного потрохов с куренка. Сел посредине ковра и стал умываться.
Тёма, будь любезен, уйти с прохода, а то ты ходить мешаешь, можем на твой драгоценный хвост наступить, попросил Железманов.
Кот изумленно посмотрел на двуного. Как он может мешать? А хвост?! Да, хвост его гордость. Надо сказать, что к зиме Тимофей традиционно переодевался. Вот и сейчас он щеголял в зимней шубе, которая просто волочилась по полу, хвост в зимнем варианте вообще напоминал опахало турецкого султана. Однако двуногий посмотрел очень выразительно: взгляд явно свидетельствовал, что не одному зверю сегодня пришлось плохо и некоторые тоже нуждаются в сочувствии и понимании. Поэтому, чуть помедлив, рыжий комок меха поднялся и пошел в сторону, потом точным прыжком оказался на стуле в углу комнаты и там замер.
К концу уборки по комнате поплыли запахи жареного куренка и других яств.
Ну, вот и обед готов, произнес Сергеев.
Откушаете со мной? спросил Железманов. Однако это было не просто жестом вежливости, и отставной офицер этот понимал. Фраза про обед прозвучала не просто так. И дело было не в том, что он хотел напроситься на приглашение. Будучи несколько раз в доме, мужчина уловил некоторые особенности в системе ценностей своего молодого ученика. По современным меркам, Петра назвали бы сторонником ЗОЖ, то есть здорового образа жизни. Он никогда не курил, не злоупотреблял алкоголем. Даже в студенческие годы воздерживался от лихих вояжей по кабакам и шинкам, которые любили некоторые его товарищи. Молодой человек ценил активный отдых: он прекрасно плавал, регулярно занимался фехтованием, а к месту происшествия зачастую добирался на велосипеде. Но в плане еды у Петра была небольшая слабость: как и Тимофей, он считал, что пища должна быть вкусной и обязательно доставлять удовольствие. И лучше это удовольствие получать в приятной компании. Обжорой назвать его было бы большой несправедливостью (скорее это можно было отнести к Тимофею), еды не обязательно должно быть много, но она обязательно должна быть качественно приготовлена. Возможно, ему просто повезло в жизни: кухарка дома в Твери очень неплохо готовила, просто настоящим мастером своего дела была тетя Соня из семьи одесского приятеля Миши Берштейна5, у Прасковьи тоже был кулинарный талант. Правда, она не умела готовить форшмак, фаршированную рыбу и мамалыгу, но сырники и борщ выходили не хуже, чем у тети Сони, а блины даже превосходили по своим вкусовым качествам. За это Железманов охотно прощал женщине регулярные стычки с Тимофеем (ради справедливости: тот сам был мастер, как говорят в Одессе, сделать нервы), плохое понимание специфики служебной деятельности следователя, привычку бурчать по различным поводам.
Поэтому Сергеев и подвел своего знакомого к идее совместного обеда как к своеобразному способу психологической разгрузки. За трапезой Арсений Петрович настоял, чтобы Прасковья принесла рюмки и графинчик водки:
Вам надо успокоиться, пояснил он. Много пить совсем не обязательно, небольшую рюмку или две под хорошую закуску. Этого будет достаточно.
В этот день Железманов даже раньше обычного лег спать. Однако только сон на мягких лапках стал подкрадываться к нему, как в дверь застучали. Прасковья бурча пошла отрывать, и уже через минуту рядовой полиции докладывал: