10
Вместо смертельного укола, острие клинка исчезло, и тот час же помещение осветилось.
Передо мной стоял, улыбающийся, Йозес с сияющим перстнем света на левой руке, которую он поднял над головой. Этот волшебный перстень подарил ему мой отец, когда назначил моим телохранителем.
Трудно сказать, кого бы я еще больше был бы рад видеть. Ему уже было сорок, хотя выглядел он на двадцать пять. Он был крепко сложен, очень силен и на пол головы выше меня. А главное я знал его всю жизнь, я проводил с ним больше времени, чем с отцом, у которого всегда было много дел. Этот человек научил меня столь многому и еще большему мог научить. А главное нас стало двое, и Йозес был более опытным и знающим в таких делах.
Там засада, сказал он.
Знаю.
Значит, я тебя чему-то научил, сказал он, протягивая мне толстую деревянную крышку от бочки, в которой торчал мой кинжал.
При этом он улыбался до ушей. И я понял почему. Он сам учил меня и легко предугадал направление моего удара, подставив под него крышку от бочки с водой.
Я хотел взглянуть кто там в доме.
Я тоже, ответил он. Но заметил тебя, и решил выяснить прежде, кто остается у меня за спиной.
Кто-нибудь из наших выжил?
Не знаю, я ездил по делам в Клан Стеклодувов, они наши вечные союзники, так как не производят своего оружия. По дороге обратно, в гостинице, меня поджидали двое убийц, но на мне под одеждой надет чешуйчатый доспех. К тому же мой магический сторож меня предупредил как раз вовремя. Одного я сумел немного поспрашивать, прежде чем он и Йозес сделал выразительный жест.
Так вот я и попался к тебе в лапы, засмеялся я.
Мы оба были счастливы от этой встречи и коротко пересказали друг другу события. Оказалось, он наблюдал за домом с середины дня и видел, как туда вошли шестеро, а в дом напротив двое, которые прятали под одеждой, что-то похожее на арбалеты. Арбалетчиков мы решили оставить на потом. Чтобы к ним подобраться, надо было выйти на улицу, и нас могли заметить в окно явочной квартиры.
Мы тихо прокрались по ходу, проходившему между домами прямо под улицей, поднялись по лестнице вверх, и я очутился перед дверью, в которой были проделаны смотровые щели в виде глаз, наверно с той стороны все было замаскировано под картину или орнамент. Я увидел пятерых. Шестой, закутанный в темный плащ, сидел ко мне спиной, привязанный к стулу. Я уступил место своему другу. Посмотрев, он прошептал:
Это тот, кто сказал про явку, но не сказал про статуэтку. Возможно, так он хотел спастись во всех случаях: либо ему станут верить, либо сюда придут те, кто может его освободить. Это кто-то из наших, причем из избранных.
Похоже, ему не сильно-то верят, прошептал я.
Его берем живым, и, пожалуй, еще кого-то, если получится.
Согласен. Но это твоя задача мой клинок отравлен, он широко улыбнулся и кивнул.
Держи. И он сунул мне в левую руку ту самую деревянную крышку.
Едва я взялся за нее, как он толкнул дверь и смертоносным вихрем влетел в комнату. Я шагнул следом, выставив вперед импровизированный щит. Я не видел, что было с Йозесесом, потому что, получил сильнейший удар топором по крышке, от которого она раскололась и вылетела и моей руки. Я не глядя, и очень поспешно, взмахнул клинком и, случайно зацепил отравленным кончиком руку с топором. Реакция была почти мгновенной: топор выпал, я увидел перекошенное, белое от страха, лицо незнакомого мне человека. Действие яда было стремительным: вены мгновенно вздулись на его руке, ноги его подкосились, и он стал очень медленно падать на меня. Я оттолкнул его и прыгнул вперед, увидев, как Йозес отступает под натиском двоих, защищаясь табуретом и мечом от ударов топора и меча. Меч в его руке казался блестящим маревом. Двое валялись убитыми, в спине одного торчал стилет Йозеса. В тот миг, когда табурет в руке моего друга рассыпался, я воткнул лезвие кинжала в спину человека с топором. Даже без яда удар был бы смертелен. Оставив клинок в убитом, я подхватил топор и, взявшись двумя руками, обрушил обух топора на затылок последнего врага. Он рухнул с разбитой головой. Я схватил веревку, но Йозес меня остановил:
Ты перестарался малыш, он труп. Вынув из убитого свой стилет, Йозес вытер его о чужую одежду и сунул его в спрятанные в рукаве ножны. Так же быстро исчез под его широким, длинным плащом меч.
Я осмотрел лица четверых убитых, двое из них были незнакомые мне люди, и развернулся в сторону связанного. Лица его все еще не было видно. Йозес, опережая меня, молча, подошел и откинул с лица сидевшего капюшон. Я испытал короткий шок, даже перехватило дыхание: это был Бро-Брег, личный камердинер моего отца. Но лицо старика узнавалось с трудом, так оно было обработано.
Ты перестарался малыш, он труп. Вынув из убитого свой стилет, Йозес вытер его о чужую одежду и сунул его в спрятанные в рукаве ножны. Так же быстро исчез под его широким, длинным плащом меч.
Я осмотрел лица четверых убитых, двое из них были незнакомые мне люди, и развернулся в сторону связанного. Лица его все еще не было видно. Йозес, опережая меня, молча, подошел и откинул с лица сидевшего капюшон. Я испытал короткий шок, даже перехватило дыхание: это был Бро-Брег, личный камердинер моего отца. Но лицо старика узнавалось с трудом, так оно было обработано.