Точно! воскликнул он, в то время, как «Варяг» замедлился почти до критической скорости прежде чем «нырнуть» в тень, отбрасываемую неопознанным (пока) летающим объектом, если бы мы с вами, товарищ полковник, задумали поместить в шар наш город, он был бы вот таких размеров. Не больше, и не меньше.
Действительно, в точку, рассмеялся командир, не обращая внимания на «мы с вами» тракториста, в этом шарике как раз город и расположен.
Наш город?! вскричал водитель, возбужденно делясь еще одной догадкой, наша копия?!
Ну, кто здесь чья копия, пожалуй, даже ты, Анатолий, не разберешь. Сейчас поднимемся, и оценим.
В сплошной поверхности шара вдруг проявилось темное пятно, которое практически мгновенно обернулось проемом прямоугольной формы. От него вниз протянулась аппарель, глубоко вонзившаяся в землю. «Варяг» осторожно заехал на эту дорогу, ведущую в неведомое. Внутри внедорожник с экипажем ждала поначалу большое, но совершенно пустое помещение. И опять тракторист блеснул догадливостью, опередив тугие струи воды, что вдруг набросились на «Варяг» со всех сторон; даже под днищем:
Карантин, торжественно объявил Анатолий, минут пять можете отдыхать. Оправиться, или как там еще.
Карантин, торжественно объявил Анатолий, минут пять можете отдыхать. Оправиться, или как там еще.
Он подмигнул профессору, и продолжил громче так, что его насмешливые слова вполне могли достичь башни:
Ну, или губки подкрасить. Это я тебе, Ирина Батьковна, говорю. Сдается мне, что скоро ты познакомишься сама с собой: точнее, с той, с кем уже говорила по рации. Не забыла?
Ильина не ответила; не только потому, что согласно Устава сейчас была обязана все внимание обращать на свой сектор наблюдения. Прежде всего потому, что не успела; раньше скомандовал полковник Кудрявцев:
Пожалуй, и нам надо душ принять.
Это было командой; для всех без исключения. Тут и профессору не надо было объяснять он такую картинку уже видел; когда в их родной Город явились гости-аборигены. И вот уже тугие водяные струи скорее ласково, чем безжалостно, окатывают гостей этого города.
Это ощущение не случайно, понял вдруг Алексей Александрович, нас тут действительно ждут; нам тут рады! Вот он, например.
Водяной ливень, запах которого острый, чуть пахнувший дезинфекцией каким-то чудом пробивался сквозь камуфляж разведчиков, сменился не менее тугими струями теплого воздуха. А последние беззвучным открыванием дверей и улыбающейся физиономией полковника Кудрявцева. Командир, вошедший в уже сухое помещение, отличался от стянувшего с головы шлем двойника лишь этим самым шлемом. Встань они рядом, и профессор
Нет, все же признал он, это не наш командир. Несколько месяцев, что эти два полковника провели в разных условиях, если не сказать, мирах, изменили их. У не нашего, пожалуй, глубже морщины у губ, глаза смотрят как-то печально, что ли?
Ну, здравствуйте, земляки.
Полковник шагнул вперед; перед ним оказался Толик Никитин, который почему-то издал какой-то невразумительный звук, и скакнул за спину своего командира, уже там продолжив бормотать что-то об эффекте бабочки, о схлопывающемся пространстве, и о Профессор было усмехнулся, вспомнив, как тракторист бесстрашно шагнул в объятия своей копии из племени русов. Но то трактористы, а теперь в помещении было два командира! И два профессора Романова!!
Следом за полковником Кудрявцевым вошел второй профессор, тоже замерший в ступоре. Через пару долгих минут Алексея Александровича отпустило; он шагнул вперед с протянутой для рукопожатия ладонью и облегченным вздохом. Еще и потому, что в лице своей копии тоже разглядел вполне заметные различия. В том числе такие же скорбные морщинки.
Ну что ж, нарушил долгое молчание хозяин, полковник Кудрявцев-второй (своего командира Алексей Александрович решил называть первым), давайте-ка знакомиться по-нашему, по-русски.
За столом! дуэтом воскликнули Толик Никитин и второй Толик, которого ошарашенный профессор только что заметил.
Правильно, улыбнулся полковник, посмотрим, чем сегодня нас Зинаида Сергеевна удивит.
Такое знакомое имя вызвало улыбки; прежде всего у Анатолия. «Нашего», отметил профессор. Улыбка второго тракториста была бледной копией.
Только уговор, предупредил гостей полковник-второй, в ее присутствии никаких шуточек. Особенно насчет доктора Брауна.
Почему? вырвалось все у того же Никитина.
Потому что нет у нас больше доктора, вздохнул Кудрявцев, выпили.
Выпили?! ахнул Анатолий за всех гостей, как выпили?!
Гнус, еще мрачнее нахмурился полковник, туча вот такого гнуса.
Он сжал перед носом тракториста могучий кулак, и жестко добавил:
Вот так же мы их потом и
Пальцы сжатого кулака побелели; профессор невольно вспомнил, как перед пещерой тибетских лам сквозь эти сильные пальцы на камни тек песок раздавленного булыжника, и не позавидовал участи гнуса. Не пожалел, а именно не позавидовал; как и тем, кто наслал на город этих безжалостных кровопийц.
Потом было еще потрясение. У входа в цитадель, где, как и в родном городе, размещалась столовая, их ждали женщины. Среди них Таня-Тамара, с коляской. Профессор в замешательстве отступил за спины товарищей; вместе с Никитиным, кстати.