Ярве стал округляться лицом и приобрел небольшой пивной животик. Теперь он пил только высококачественный коньяк и о пиве не забывал.
Жизнь раскрывала передо мной широкие и глубокие горизонты. Садись на рысака и мчись навстречу солнцу.
Но я уже знал так долго продолжаться не может. Как говорил небезызвестный юморист, его точило неприятное, тревожное предчувствие словно он вот-вот вспомнит то, что еще не случилось.
Одиннадцать вечера. Просматриваю электронную почту. Обычные послания, приглашения на фуршеты, презентации, просьбы выслать прайс-лист. Замечаю письмо из банка «Пиксель-Грант».
Мой родной банк, в котором я клиентом стал задолго до создания кооператива. Сюда приходят на счет личные заработки денег, правда, не так много.
Вдруг в письме меня извещают, что на мой счет пришел миллион евро, адрес отправителя частное лицо Здобудько Меланья Власовна.
В голове начинается медленное движение планет, глаза никак не могут охватить понятие миллиона евро. Рисую ноли и считаю их. Кто такая Здобудько и где я успел заработать такую солидную сумму?
Может, расщедрился заказчик? Быстро просмотрел соблазненных. Такого быть не может, сумма тянет на хороший постановочный фильм. И потом, почему на мой счет, а не кооператива?
Прежде надо разобраться, кто такая Здобудько занесена ли она в базу.
Не успел скинуть куртку, зазвенел телефон. Громкость выдает серьезность момента (обычно он тихо журчит). Смотрю на аппарат, как на живое существо, может, он знает, о чем будет разговор, и вообще
Звонит полковник службы безопасности (так и представился).
Мы должны взять ваш дом на сигнализацию.
Зачем?
Зачем, зачем, бурчит. Затем.
Я вас понял, прошу забыть мой телефон.
Это нам решать.
На этом общение заканчивается. То, чего я опасался, случилось. Информация вышла из-под контроля, теперь про миллион будет знать не только служба безопасности. Возможно, ночью явятся люди в масках и начнут гладить меня утюгом.
Звоню Ярве. Он снимал когда-то боевик о первом детективном агентстве. Помню несколько кадров: ночь, по блестящей от дождя улице мчится автомобиль. Останавливается, из него вылезает грузный медведеобразный дядя в широкополой шляпе. Крупным планом шикарные туфли, попадающие в лужу.
Шляпа отряхивается, нагибается, трогает ногу, качает головой. Глаза крупно навыкате. Садится в машину, закуривает, мечтательно смотрит на дверь дома.
Из дома выходит высокая блондинка, открывает огромный купол зонта (точь-в-точь как в Верховной Раде), быстро идет к красному «ягуару», изящно, вскидывая длинную ногу в светлом капроне (почти видны трусики), газует с места.
Так начинался фильм о детективном агентстве и его медведеобразном директоре.
Ярве удивлен, зачем мне это агентство. Объясняю, меня прослушивают, а также шантажируют.
Ты на студии? спрашиваю.
На студии, у нас сдача.
Еду.
Прихвати бутылочку, у нас самый жор.
Прихватываю две бутылочки коньяка «Тисса» еду на пьянку, которая в киношном просторечье называется сдачей фильма.
Кооператив арендует две комнаты на киностудии, в которые частенько наведываются хозяева главным образом, подкрепиться «на шару». Знают тут всегда есть чем утолить жажду.
Для многих «штатников» кооператив клуб. Здесь всегда можно узнать последние киношные новости, посплетничать и поделиться творческими планами, а также получить работу.
В свое время кооператив и был создан для приработка «штатников». Встав на ноги, обзавелся своим штатом. Но основные специалисты имели преимущества, как хозяева. Потому среди них часто звучало: займусь «халтуркой».
«Нехалтурка» заказные полнометражные фильмы, «халтурка» документальные, презентационные и прочая дребедень.
Для полнометражного режиссера «халтурка» как выгрузка вагонов в студенчестве заработок на сигареты и дешевых проституток.
Перед служебным входом (которым кооператоры только и пользуются, дабы избежать соприкосновений со студийным начальством), сидит в глубоком кожаном кресле с продавленным дном Сергей Коромыслов готовый к труду и обороне. Здесь он начальник, захочет и не пустит даже самого Ярве.
Пребывая после окончания боев в Афганистане в постоянно ликеро-шоколадном градусном мире (странный тип пьяницы шоколадный), Сергей может читать стихи или ругаться по-афгански. Но чаще он спит.
И тогда для нас лафа, можно и девчонок водить в свой «кооп». Однако мне не везет. Афганец сидит сегодня в полной выкладке видно, финансовые трудности. Лезу в карман, достаю пятьдесят гривен, покорно кладу в толстые всегда горячие ладони.