Конечно! и, волнуясь, показал на дисплее фотоаппарата снятые кадры.
О, хорошо получился! воскликнул он довольно. Я и сам фотограф. Хорошо получился!
А как можно увидеть ваши работы? спросил я.
А у меня с собой есть, он раскрыл папку и, начав листать, я увидел поразительные фотографии, некоторые из которых я видел еще в журнале «Советское фото» еще когда был школьником.
Так я познакомился с классиком чешской фотографии Владимиром Ханзлом.
Владимир Ханзл.
Расставаясь он пригласил меня на открытие выставки через несколько недель, в небольшом городке Либерец недалеко от Праги.
В назначенный день мы Лешей Норкиным прекрасным пражским фотографом поехали на выставку. Несмотря на большое количество народа, Владимир увидел меня издалека и провел небольшую экскурсию на выставке были представлены еще несколько его коллег, таких же корифеев.
Попенял мне, что уже месяц прошел, а я еще не говорю по-чешски:
Я русский выучил за 2 месяца, пацаном, в 45, когда Советская Армия пришла мы выменивали еду на вещи. А мама была фотографом, к нам в фотосалон постоянно приходили солдаты и офицеры фотографироваться на память, все спешили отправить родным фотографии дескать, живы и здоровы, война кончилась!
Мне удалось уговорить Владимира на еще несколько кадров, можете сами убедиться в его прекрасной форме.
Владимир Ханзл.
Впечатленные выставкой, на обратном пути мы Лешей шли мимо костела, и я увидел очередной скрытый смысл поездки, очередную карамельку от Мактуба и Ужуписа.
Проходя мимо костела увидел в его окнах мелькнувшее яркокрасное пламя. Шаг назад пламени нет. Шаг вперед просто цветовая мешанина. Леша заинтересовался моими шатаниями слишком большими для пары бокалов пива, которые мы успели принять.
Смотри, говорю, вот есть пожар, и вот его нет.
Напротив костела стоит большой торговый центр, на крыше которого горят ярко-красные неоновые буквы, они, в свою очередь, отражаются в стекле современного здания напротив.
Вот это второе отражение и давало в древних неровных стеклах то самое пламя, которое я увидел причем, видно оно было только с определенной точки, пройди мы на полшага в стороне и эффект не проявился бы.
Фото с первой попытки получилось некачественным приходилось снимать при длинной выдержке с рук. Через неделю, выпросив у Леши штатив я снова сгонял в Либерец и снял кадр уже как полагается:
Genius.
Каждый из нас ощущал на себе это состояние ночью приходят интересные идеи, голова горит от лавины полыхающего вдохновения, мозг превращается в факел.
Поэтому фото называется Гений.
Мартин Вагнер
Через неделю Владимир Ханзл позвонил мне и пригласил зайти в гости к своему коллеге:
Он много ездил в Россию, хороший фотограф, отлично говорит по-русски я к нему собираюсь в гости.
Так я познакомился с Мартином Вагнером.
Мартин молодой парень, хорошо говорит по-русски, как оказалось десять лет ездил в Россию, отфотографировал ее от самой ближней границы до самой дальней, отсюда и его превосходный русский язык.
А почему ты в Прагу приехал? спросил Мартин, заваривая чай.
Я много раз слышал Прага красивый, удивительный город. Решил убедиться своими глазами.
Мартин посмотрел на меня и удивленно сказал:
Ну, покажите мне, где тут красивого и удивительного
По его виду он всегда выглядит серьезным было непонятно, шутит или нет.
Хорошо, а ты почему ездил в Россию? перевел стрелки я.
Я хотел показать вам какая она настоящая. Удивительно это услышать от чеха, правда?
А настоящей это какой? возникла у меня догадка может именно сейчас я узнаю откровение о стране, о нашей загадочной русской душе (удивительно это услышать от меня, выросшего в казахской семье, правда?). В такой момент хочется бесконечно иронизировать, вспоминая Гоголя и других классиков, написавших тома о великой неразгаданной стране и ее русской душе.
Я хотел показать вам какая она настоящая. Удивительно это услышать от чеха, правда?
А настоящей это какой? возникла у меня догадка может именно сейчас я узнаю откровение о стране, о нашей загадочной русской душе (удивительно это услышать от меня, выросшего в казахской семье, правда?). В такой момент хочется бесконечно иронизировать, вспоминая Гоголя и других классиков, написавших тома о великой неразгаданной стране и ее русской душе.
И какая же она?
Она Мартин немного задумался то ли вспоминая, то ли подбирая слово и сказал неожиданное: очень чистая и поэтичная.
Вы ее такой не видите. добавил он с сожалением.
Мартин снимает в черно-белой технике. Обычно ЧБ используют, чтобы показать какую-нибудь чернуху и я таких фото видел-перевидел, тем более надо признать наши веси дают множество поводов для нее. Однако же, открыв фотоальбом, я увидел поразительную фотопоэму о России.
В каждом фото и поэзия, и красота, и солнце радости. И никакой чернухи, хотя сюжеты и лица на них непростые, мы знаем, какими могут быть наши веси. Да и поводов для российской чернухи у Мартина хватало мы знаем, каково может быть в наших весях.
Все фотографии высокого уровня, в них абсолютно выверенная по-чешски сухо и чувственно одновременно пропорция красоты и документальности, документальности и красоты.