***
20 июля 1907 года Железманов пришел на службу как обычно за 15 минут до начала присутственного времени. Петр никогда не опаздывал, благо тогда Рязань не знала пробок, а идти с Абрамовской до Астраханской всего 15 минут. Подойдя к зданию суда, Петр потянул на себя тяжелые дубовые двери и прошел в холл. Там под толстыми стенами царила прохлада, летний зной не проникал сюда даже в самую сильную жару. Железманов автоматически свернул налево, перепрыгнул небольшую лестницу, которая вела в левое крыло здания, и пошел по коридору. В самом конце на подоконнике устроился Василий. Он честно отстоял ночную вахту, поймав весьма наглую мышь, и теперь довольный пристраивался поспать покрепче и подольше. Петр задержался на минутку, чтобы поздороваться с неофициальным сотрудником и почесать его за ушком. Приветствия были приняты благосклонно и оценены громким урчанием. После этого и рабочий день начинать приятнее. Сегодня Петру надо было закончить одну важную и срочную работу: по материалам уголовного дела составить проект обвинительного акта, который потом будет прочитан Зазнаевым, и если нареканий не будет, то можно будет переписывать набело, подшивать дело и передавать прокурору для рассмотрения в судебном заседании. Сроки поджимали (они и тогда довлели над следователями), поэтому прохлаждаться Петр был не намерен. Он прошел в кабинет и погрузился в работу. Он так увлекся ею, что даже не осознал, что работает в кабинете один: его друг, наставник следователь Зазнаев Иван Васильевич в служебном кабинете в положенный час не появился.
Зазнаева еще ночью вызвали «на труп». Вызов пришел в лице полицейского урядника из села Солотча. Урядник один из низших чинов дореволюционной полиции. По своему статусу и полномочиям он может быть сопоставим с современным участковым. Согласно законам урядник должен был «охранять общественное спокойствие и следить за проявлением каких бы то ни было действий и толков, направленных против правительства, власти и общественного порядка». А еще на полицейском уряднике лежали обязанности контролировать, чтобы население не нарушало санитарные и противопожарные нормы.
Полицейский урядник из Солотчи приехал в Рязань в шесть утра и сразу отправился в окружной суд, где дворник подсказал, как найти квартиру господина следователя. Строго говоря, Солотча не входила в участок Зазнаева, так как располагалась за пределами города. Это был участок другого следователя, но тот уехал на две недели в отпуск к родне и поэтому все происшествия в беспризорном участке ложились на плечи Ивана Васильевича. Начальство вначале даже подумало, чтобы молодого кандидата на судебные должности назначить «врид» (временно исполняющим должность), но потом решили не спешить, рассудив, что Железманов и так разгружает следователя Зазнаева.
Ночному вызову Иван Васильевич не удивился дело привычное. Только уточнил:
Кого убили?
Да гувернера из дома Сабанеевых, Григория Ведрова, дворник Василий Жуков его спьяну зарезал.
Так что, убийца уже найден? удивился следователь, впрочем, не сильно, в его практике такое бывало не раз: часто по своему умственному развитию преступник оказывался настолько неразвит, что оставлял кучу улик, позволяющих изобличить его без особого труда даже непрофессионалам. Именно в силу этого обстоятельства и «горящего» по срокам обвинительного акта, который он попросил составить Железманова, Иван Васильевич решил не тревожить по этому поводу молодого стажера и поехал в Солотчу один. Путь был не то чтобы дальний (чуть больше 20 верст), а хлопотный: лежал через Оку (в Рязани Ока проходит не через городскую черту, а течет чуть поодаль). Постоянного и устойчивого моста тогда в помине не было, оба берега связывал понтонный мост, который периодически сводился к одному из берегов, чтобы пропустить суда. Потом дорога лежала по открытому полю (хорошо, что рано утром вызвали пока не наступило дневное пекло) и только уже почти у самой Солотчи начинался хвойный сосновый лес, легкие наполнялись изумительным ароматом хвои и смолы, а взор начинали ласкать ряды высоких стройных сосен. Пока ехали, Зазнаев с попутчиками урядником и полицейским медиком болтали на отвлеченные темы, о происшествии не говорили намеренно. Во-первых, еще успеют, во-вторых, зачем обсуждать то, чего пока не видели?
Дом Сабанеевых находился почти в середине длинного села. Труп гувернера Ведрова нашли на заднем дворе. Тело лежало на спине, раскинув руки, мертвец смотрел застывшими глазами в безоблачное небо, на груди у него расплывалось красное пятно. Рядом находилось несколько пеньков когда-то здесь спилили компанию небольших сосенок. Один пенек был повыше, два поменьше. Получилась классическая площадка для «разговора по душам». Причем на пеньке были даже следы этого разговора пустой штоф с водкой, куски хлеба, пара огурцов и даже огрызок колбасы.
Кого убили?
Да гувернера из дома Сабанеевых, Григория Ведрова, дворник Василий Жуков его спьяну зарезал.
Так что, убийца уже найден? удивился следователь, впрочем, не сильно, в его практике такое бывало не раз: часто по своему умственному развитию преступник оказывался настолько неразвит, что оставлял кучу улик, позволяющих изобличить его без особого труда даже непрофессионалам. Именно в силу этого обстоятельства и «горящего» по срокам обвинительного акта, который он попросил составить Железманова, Иван Васильевич решил не тревожить по этому поводу молодого стажера и поехал в Солотчу один. Путь был не то чтобы дальний (чуть больше 20 верст), а хлопотный: лежал через Оку (в Рязани Ока проходит не через городскую черту, а течет чуть поодаль). Постоянного и устойчивого моста тогда в помине не было, оба берега связывал понтонный мост, который периодически сводился к одному из берегов, чтобы пропустить суда. Потом дорога лежала по открытому полю (хорошо, что рано утром вызвали пока не наступило дневное пекло) и только уже почти у самой Солотчи начинался хвойный сосновый лес, легкие наполнялись изумительным ароматом хвои и смолы, а взор начинали ласкать ряды высоких стройных сосен. Пока ехали, Зазнаев с попутчиками урядником и полицейским медиком болтали на отвлеченные темы, о происшествии не говорили намеренно. Во-первых, еще успеют, во-вторых, зачем обсуждать то, чего пока не видели?