Я постараюсь, Мэри, я очень постараюсь. Я сама не знаю, где я буду жить. Кажется, мы тоже переедем из нашего дома. Мама говорила, что переедем. Я постараюсь, Маруся чувствовала, что проваливается в сон. Она обняла Мэри и уснула, уткнувшись подруге в плечо.
Тётушка Тая собрала Марусе на дорогу огромную корзину с едой:
Два дня ехать, проголодаешься и поешь. Угощай всех, если слишком много положила, не выбрасывай. «Сороки» угощать положено. А сейчас пейте молоко и в сад, надо весну встречать.
Позавтракав булочками с молоком, разноцветными яйцами и кашей, гостьи вышли в сад с тётушкой Таей. Утро радовало солнцем и пением птиц.
Направились прямо к дубу. Тая велела каждой из девочек вырыть небольшую ямку и высыпать туда скорлупки от яиц. Снег под дубом подтаял, и образовались небольшие проталины. Маруся вспомнила, как делала «секретики» прошлым летом, но тогда земля была тёплая и мягкая.
Пусть год будет добрым и урожайным. Просыпайся всё живое, хватит спать. А земле от нас подарки, цветные скорлупки.
Маруся не стала спрашивать, для чего они зарыли эти скорлупки, решила, что спросит у бабушки. Она-то наверняка знает.
Котёнка для Мэри уложили в удобную небольшую корзинку. Тётушка Тая накинула на второго котёнка лёгкую тряпку и через секунду сняла её. В корзине лежала мягкая игрушка. Маруся прижала её к себе. Мурка ходила от одного котёнка к другому, наказывая вести себя достойно и хранить людей от болезней и напастей.
А этот чёрненький у вас останется? поинтересовалась Мэри.
Увы, он уже обещан.
Расцеловались. Уселись на заднее сидение вместе с Андреем. За рулём сидел дядюшка Юрий. Мэри собиралась улететь, как только она посадит Марусю в поезд. Тётушка Тая что-то шепнула сыну на прощанье и поцеловала его в щёку.
На вокзале в толпе отъезжающих Андрей нёс огромную сумку, дядюшка Юрий корзинку с едой, а Маруся только прижимала к себе лохматую рыжую игрушку. В вагоне старый проводник долго не соглашался поставить сумку в своё купе, но английская речь Мэри подействовала на него волшебным образом. Надо было прощаться.
Прощайся, Мэри. Нам пора. Мы не можем лететь ночью, меня уволят с работы, нервничал Андрей.
Прощайся, Мэри. Нам пора. Мы не можем лететь ночью, меня уволят с работы, нервничал Андрей.
До свидания, Маруся, из глаз Мэри текли слёзы, и она их даже не вытирала.
Но всё же достала платок из кармана, и на перрон упал большой прозрачный камень. Мэри быстро подняла его и сунула в руки Марусе.
Возьми, никогда с ним не расставайся.
Мэри, что это было? спросил Андрей.
Это стекляшка, сувенир. Я Марусе подарила на память.
До встречи, Мэри.
Маруся заскочила на ступеньку вагона. Помахала рукой и зашла в вагон, чтобы никто не видел её слёз:
Я приеду, шептала она.
На веранде, на старом диване сидел Домовой, а на коленях у него лежал рыжий котёнок. Свет Луны освещал веранду. Домовой Болтун с нежностью гладил котёнка:
С приездом лохматый, да, дом у нас небогатый. Молока и сметаны дадут, а сыра почти не бывает тут. Мышей лови, коль охота, это не моя забота. А к Бабе-яге свожу ближе к лету, сейчас пока настроения нету. С людьми смехотура, морока, не видят ничего дальше своего порога. Лукоморье видела только Маруся, она особенная, не струсит. В сказку верит, нас понимает, но и её лень донимает. Мал ты ещё, от горшка два вершка, спи, а я пойду, посчитаю пока. Ох, весна, начало всему, как до лета доживём, не пойму.
Домовой бережно положил котёнка на диван и исчез. Скорее всего, он опять в погребе и считает запасы. Людей надо беречь, они без Домовых пропадут, слабенькие они.
Часть 2. Полвека спустя
Глава первая
Внучки
Елизавета, я сейчас начну сердиться.
Женщина лет шестидесяти, одетая в длинный плащ и шляпку, остановилась посреди кассового зала аэропорта Шереметьево. Придерживая рукой небольшой чемодан, она наклонилась над присевшей белокурой девочкой.
Засовывая в свой разноцветный рюкзак выпавшие из него игрушки, Лиза хитро спросила:
Бабушка, куда ты всегда торопишься? Ещё куча времени до регистрации.
Во-первых, не куча, а минут двадцать осталось. А бабушки торопятся, потому что медленно двигаются.
Женщина уже не сердилась, а бережно поправила на голове восьмилетней внучки вязанную полосатую шапочку.
Зачем ты взяла с собой Болтуна? Домовые должны сидеть дома, а не летать на самолётах в Лондон.
Я без него бы не полетела, без него скучно. Он же мой любимчик. Ты связала его для меня, когда я только родилась. Считай он тоже твой внук. Ты там будешь часами болтать со своей леди Мэри, а я с кем?
Вязаная игрушка, наконец, поместилась в карман рюкзака. Наружу торчала только лохматая рыжая голова с большими нарисованными глазами.
Пассажиры, улетающие в Лондон, медленно двигались к стойке регистрации. Чемодан на колёсиках бабушка Лизы подвигала ногой, пытаясь не выпустить из рук билеты и документы.
Лизонька, а как ты разговариваешь с Болтуном? чуть взволновано спросила бабушка. Он тебе отвечает?
Бабуля, иногда ты такая странная. Как дети в восемь лет разговаривают с игрушками сами за них и отвечают.
Ну, мало ли, ты у меня кого хочешь разговоришь.