Я едва не давлюсь кофе.
Следующие несколько недель проходят как в тумане. Преподаватели проводят занятия в ускоренном темпе, чтобы побыстрее дойти до середины учебной программы. Нам приходится корпеть за уроками по ночам и подолгу зубрить, чтобы подготовиться к контрольным. Впервые я осознаю, насколько конкурентоспособна эта школа. Ребята здесь относятся к учебе серьезно, и в общежитии сейчас почти так же тихо, как во время выходных по случаю Дня благодарения.
Из университетов приходят ответные письма. Я принята во все заведения, в которые подала заявку, но едва ли это повод для праздника. Рашми взяли в Браун, а Мередит в оба ее любимых вуза: один в Лондоне, другой в Риме. Сент-Клэр не говорит о дальнейшей учебе. Никто из нас не знает, куда он поступил, да и поступил ли вообще: он уходит от разговора каждый раз, когда мы поднимаем эту тему.
Его мама закончила химиотерапию. На следующей неделе, когда мы разъедемся по домам, она пройдет первый курс внутренней лучевой терапии. Это требует трехдневного пребывания в больнице, и я рада, что Сент-Клэр будет рядом с мамой. Он говорит, женщина воспрянула духом и утверждает, что у нее все хорошо, насколько может быть хорошо при таких обстоятельствах, но Сент-Клэру не терпится увидеть ее собственными глазами.
Сегодня первый день Хануки[29], и в честь праздника нас освободили от занятий и домашних заданий.
Ну, в честь Джоша.
Единственный еврей в школе, говорит он, закатывая глаза.
Сегодня первый день Хануки[29], и в честь праздника нас освободили от занятий и домашних заданий.
Ну, в честь Джоша.
Единственный еврей в школе, говорит он, закатывая глаза.
Джош раздражен, и это вполне понятно, потому что за завтраком придурки типа Стива Карвера постоянно трясли его за руку и благодарили.
Мы с ребятами зависаем в универмаге: нужно все купить, раз уж у нас выдался свободный день. В магазине, как всегда, красиво. С подвешенных к потолку венков свисают яркие красно-золотые ленты. Эскалатор и прилавки парфюмерных отделов украшены зелеными гирляндами и белыми мерцающими лампочками. Из динамиков звучит американская музыка.
Кстати, обращается Мер к Джошу, разве тебе можно здесь находиться?
Закат, мой маленький католический друг, закат. Хотя на самом деле он смотрит на Рашми, нам пора идти, если мы хотим успеть поужинать в Маре[30]. Я до смерти хочу латке[31].
Рашми проверяет время по телефону:
Ты прав. Нужно бежать.
Они прощаются, и мы остаемся втроем. Я рада, что Мередит еще с нами.
Со Дня благодарения наши отношения с Сент-Клэром заметно ухудшились. Элли его девушка, а я что-то вроде подружки. Думаю, парень чувствует вину за то, что перешел границы. Меня же гложет совесть за то, что я позволила ему это сделать. Ни один из нас не упоминал о тех выходных, и, хотя мы по-прежнему вместе ходим в столовую, между нами словно выросла стена. Легкость и непринужденность исчезли.
К счастью, никто ни о чем не догадался. Вроде бы. Но тут я замечаю, что Джош шепчет что-то Сент-Клэру и указывает на меня. Не знаю, что он сказал, но Сент-Клэр тут же затряс головой, типа «заткнись». Хотя, возможно, они говорили не обо мне.
Внезапно мое внимание привлекает музыка.
Неужели это саундтрек из «Луни Тюнз»?
Мер и Сент-Клэр навостряют уши.
Ну, да. Думаю, да, говорит Сент-Клэр.
Несколько минут назад я слушала «Хижину любви», сообщает Мер.
Официальное заявление, говорю я. Америка окончательно разгромила Францию.
Ну что, теперь можно идти? В руках у Сент-Клэра небольшой пакет. Я готов.
O-o-o, и что ты купил? спрашивает Мер. Она берет пакет и вытаскивает красивый переливающийся шарф. Это для Элли?
Черт!
В воздухе повисает пауза.
Ты ничего не купил для Элли?
Нет, это для мамы. Сент-Клэр запускает пальцы в волосы. Вы не против, если мы заскочим в «Сеннельер» по дороге?
«Сеннельер» великолепный магазинчик художественных товаров, от одного взгляда на витрины которого я сразу начинаю жалеть, что совершенно не нуждаюсь в масляных красках и пастели. Мы с Мер и Рашми ходили туда в прошлые выходные. Она покупала Джошу новый альбом на Хануки.
Вау. Поздравляю, Сент-Клэр, улыбаюсь я. Ты сегодня побеждаешь в номинации «Самый ужасный парень». А я-то думала, это будет Стив. Видели, что стряслось на математике?
Ты про то, что Аманда застукала его, когда он строчил грязные эсэмэски Николь? уточняет Мер. Я думала, она вонзит ему карандаш прямо в шею.
Я был занят, оправдывается Сент-Клэр.
Я выразительно смотрю на него:
Это всего лишь шутка.
Тогда не стоит язвить по этому поводу, мерзавка. Парень раздражен.
Я не мерзавка. А также не стерва и не бестия, так что забудь эти свои идиотские англицизмы!.. воплю я.
Заткнись уже! Сент-Клэр выхватывает у Мер пакет и злобно смотрит на меня.
Эй! кричит Мер. Скоро Рождество. Йо-хо-хо! Хватит ссориться.
Мы не ссоримся, одновременно отвечаем мы.
Девушка качает головой:
Проехали. Сент-Клэр прав. Пойдемте отсюда. У меня от этого места мурашки по коже.
А мне здесь нравится, возражаю я. Кроме того, лучше смотреть на ленты, чем на дохлых кроликов.
Только не надо опять про кроликов, вздыхает Сент-Клэр. Ты ничем не лучше Рашми.