Ну возятся они там с найденными магическими вещицами. Ну и что? Как будто я могу с этим что-то поделать. Поездка на месяц раньше, до окончания тренировок, совсем никак не смогла бы изменить уже сложившееся положение дел. Как и объезд стороной густонаселенных земель бывших имперских провинций.
Думаю, лорд попросту решил избавиться от меня пораньше, как говорится «бросить в воду» и посмотреть, выплывет ли подопечный или нет. Не захотел дальше возиться, старый хрыч. Или у него возникли еще какие-то дела.
В принципе, я не слишком возражал против этого. Безвылазное нахождение в замке меня тоже начинало тяготить. Поэтому, быстренько попрощавшись с Ульрихом и Гретой, я без колебаний вскочил в седло и отправился в путь
А вот от нежелательных встреч с разбойниками слегка парадный вид вооруженных всадников спасал на пять с плюсом. Желающих связываться с нами не находилось вот уже на протяжении нескольких дней пути. Хотя, по словам Бернарда, на этом тракте частенько пошаливали любители чужого добра.
Попавшегося вора пришлось взять с собой. Лорд Вардис справедливо заметил о моей роли в его освобождении и категорически не захотел оставлять какого-то прохвоста у себя в замке. Разве что повесив его на воротах в качестве украшения, что, понятно, не привело в восторг бывшего наемника
Мерное покачивание в седле, открытая книга заклинаний в правой руке, в левой крепко зажаты поводья. На этот раз на мне дорожная кожаная куртка, рубашка, штаны и короткие сапоги. Не шикарные шмотки из дорогих тканей, а практичная одежда для путешествий. Сверху накинут плащ на серебряной застежке с выбитым родовым гербом семьи Эйнар.
Я продолжал обучение Искусству. Причем делал это с искренним, жадным интересом. Занятия магией оказались невероятно увлекательными. Создание плетений, наполнение их энергией и видимое воплощение в реальности ни с чем не сравнимые ощущения.
Это было лучше алкоголя, это было лучше секса, и, наверное, это было лучше всех возможных наркотиков, какие когда-либо создавали во всех известных мирах.
Восторг, радость, восхищение, экстаз от магических токов, циркулирующих по венам, осознание собственной власти над ними, а в конце упоение творимой волшбой.
Нет слов, чтобы передать чувства, когда заклятья обретали силу, появляясь наяву, прямо перед твоими глазами.
Еще никогда я не испытывал ничего подобного. И отдался магии всем сердцем, уделяя ей все свободное время.
Рассказы Бернарда о внешнем мире отошли на задний план и ограничивались разговорами по вечерам у костра. Как и бой на мечах, тренировки с которыми, вместо Ульриха, продолжились с сэром Фердинандом. Несколько спаррингов перед ужином, а потом снова за чтение старых фолиантов.
Стоило сказать, что его милость не поскупился и выделил мне несколько учебных томов. Теперь их везли в сумках на вьючных лошадях, тщательно упакованные и скрытые от любых проявлений непогоды.
Милорд, впереди виднеется трактир, до заката осталось недолго, может, заночуем на этот раз под крышей? сбоку раздался голос рыцаря.
Леманн с ожиданием уставился на меня, готовый выполнить любой приказ.
Вот еще одно отличие средневековья от мира Земли двадцать первого века: социальные взаимоотношения. Очень сложный и вместе с тем чрезвычайно важный аспект.
Лорд. Высокородный. Аристократ из Древней Знати. Член семьи Великого Дома. Никакие олигархи с частными самолетами, окруженные телохранителями, не могли сравниться с ним по положению. Эти титулы возносили настолько высоко и отделяли от простых людей так сильно, что никому и не снилось.
Право на власть через право крови. Чуть ли не отдельная каста.
А если прибавить к этому ансаларское происхождение, то отличия становились еще значительнее, почти на уровень иных рас. Как альвы и дверги. Хотя те появлялись в континентальных королевствах куда чаще, чем обитатели Тэндарийской низины.
Поначалу вести себя, как истинный лорд, у меня не слишком выходило. Панибратство, свободное общение и тому подобные выходки встречались попутчиками с искренним удивлением, переходящим в изумление, а позже и в недоумение, приправленное здоровой порцией опасения за мое здоровье.
Но после замечания о самочувствии от сэра Фердинанда, когда я вдруг обратился к одному из солдат с просьбой, где применил вполне привычное для землян двадцать первого века слово «извините», пришлось мысленно стучать себя по голове и срочно забывать о всяких понятиях «демократичного общения с простолюдинами».
За толерантность и политкорректность в здешних краях скорее повесят или отрубят голову, но точно не станут рукоплескать в восторге.
В качестве примера я выбрал лорда Вардиса, припомнил его строгое и отчужденное поведение с неоспоримой уверенностью повелевать другими. Без ужимок, смущений, колебаний. Он с самого рождения был твердо уверен в своем праве на власть и никогда не сомневался в нем.
Я решил вести себя так же, постаравшись проникнуться настроением и сутью благородного человека. Учтиво, но не переступая определенной дистанции. Немного отчужденно и вместе с тем с легкими нотками превосходства.