В наших краях появились отряды орков, и, судя по всему, они подчиняются Лосдраугу.
– Что?! – Эльф буквально подскочил на месте.
– Но неявно, – спокойно продолжал Пинвол. – Ходят, бродят. То исчезают, то появляются. Вреда не делают. Я так думаю, их нанял сам Лосдрауг. На всякий случай. Самое мерзкое в том, что в их отрядах видели гоблинов, а это уже…
– Гоблины?! Где? – с надеждой второй раз за день подскочил Оз.
– Он их… – Я запнулся. – Не любит.
– Ну… – хотел меня поправить тролль.
– НЕ ЛЮБИТ! – категорически заявил я.
– Что, совсем? – на всякий случай уточнил несчастный.
– Пока да.
Ватгиль с Пинволом непонимающе уставились на нас.
– Старая история, – застеснялся я, – потом расскажу. Давайте лучше еще понемногу, а?
Ближе к вечеру мы были пьяны в стельку. В смысле эльфы были пьяны, а я с Озом так, ничего. Когда мы прикатили в самое эльфийское стойбище, то бишь в деревню вито,там уже было все готово к предстоящему свадебному торжеству. Не хочу сказать, что все случилось, как в сказке, – вовремя. Но ведь так действительно получилось! Эльфийская свадьба – самая долгая и нудная церемония на свете. Один только выкуп невесты продолжается дня три‑четыре. Мы прибыли на второй день.
Забыл упомянуть про то, что все это праздничное действо происходит ночью, когда солнце уходит за горизонт. Не знаю, почему все так задумано, я не силен в чужих религиях и обычаях.
Небесное светило ушло на покой, когда наша полупьяная телега буквально ворвалась в центр процессии. Молодой эльф, разодетый, как еще та девица, в сопровождении совершенно трезвых сотоварищей вяло выкупал вход в деревню. Лосдрауг, весь из себя, с кислой миной на морде стоял, как того требовал обычай, на входе в деревню и тупо выспрашивал у жениха, а зачем он, так сказать, приперся, требуя калым соболями и песцами.
Повторяю, наша полупьяная повозка, разбрасывая все на своем пути, ворвалась в деревню вито.Думаете, нам обрадовались? Нет! Сминая свиту, четверка лошадей прорвалась в центр поселения и гордо замерла там.
– Что это значит, о славный Пинвол? – Лосдрауг, отойдя от процессии, явно нервничал. – И кто эти… – Он запнулся, всматриваясь в сумерках в лицо Ватгиля, укрытое капюшоном плаща.
– А хрен его… – Пьяный в умат эльф свалился с козел. Но все‑таки, встав перед правителем клана, пошатываясь и глупо улыбаясь, проорал: – Подарочек вот‑вам, тебе припё… привез..
– Да ты пьян! – несказанно удивился Лосдрауг.
– Кто, я? – Пинвол, отвернувшись, быстренько проблевался. – Да ни в одном глазу!
На Лосдрауге лица не было. Он подошел вплотную к Пинволу и прошипел в отдающее жутким перегаром лицо:
– Будто мне не хватает забот в эти дни без тебя. Кто этот тролль и иже с ним?
Пинвол качнулся, но, удержав равновесие, представил нас:
– Это? Это тролль по имени Большой Оз из Вечной Долины и его родич Лукка по прозвищу… – Он мотнул башкой, разгоняя качающийся воздух. – По прозвищу Висельник, и тоже из тех же мест… соо‑о‑о‑тветсссс‑твенно…
– Тоже тролль, да?
Эльф нетрезво, но утвердительно качнул головой:
– Да.
– Пьянь поддорожная!..
– Кто? Я? А я не пьян. Я даже очень почти трезв! И вообще: пошел в схад,узз‑зурп‑п‑пф‑фаторр!
– Что?! – выкатил глаза глава клана.
– А что слышал, – из последних, сил крякнул эльф и свалился прямо на руки вождя.