Здравствуйте, добрый вечер, графиня, ваше высочество, поприветствовала хозяев и Элли, когда пришел ее черед, и как-то сразу успокоилась не то чтобы совсем, но почти как раз так, как нужно, чтобы и сохранять внимание, и не слишком нервничать. Элли передала дубленку голему, быстренько осмотрела себя в зеркало, слегка поправила прическу а все остальное в было полном порядке!
Улыбнувшись себе, она устремилась в зал для приемов и не такой огромный, чтобы чувствовать себя неуютно, в заброшенности, и все же достаточно большой, чтобы немалая компания могла общаться и вместе, и по небольшим группам, не чувствуя стеснения. Сам зал был уставлен сувенирами, антиквариатом, картинами (от классики до новейшей современности), мебель дорогая, красного дерева, обивка на креслах, обои с цветами и вроде бы тоже какие-то дорогие в общем, роскошь, и не китчевая, бьющая в глаза, а такая, в которой утопаешь, переставая замечать, когда остается только ощущение, что ты погружен в богатство и излишества. Элли стряхнула с себя некоторую нервозность и раздражение непонятно почему, но именно в том, что роскошь в этом доме была несомненным и полновластным хозяином, крылось и какое-то неприятие, и хотя хозяева обращаются учтиво, но чем-то все равно молча, без слов и даже жестов, но указывают на свое превосходство и твою какую-то второсортность.
«Ладно, черт с ним. Я знала, куда шла».
Элли быстро перешла от интерьера к людям собравшиеся были, безусловно, под стать обстановке господа и дамы разных возрастов, цветов и фасонов и только роскошь, неторопливость и сознание собственной важности в каждом движении и взгляде всех их объединяло. Ее взгляд, достаточно тренированный, чтобы выцеплять даже едва знакомые лица, быстро поймал двоих все того же Трэвиса, расположившегося в кресле, и, неожиданно, профессора Беркли, который выглядел довольно оживленно и оглядывался с таким видом, будто что-то вынюхивал. Впрочем, странное поведение профессора разрешилось незамедлительно: тот обнаружил цель стол с закусками, и бодрой, стремительной, целенаправленной стариковской развалочкой устремился прямо к нему, огибая стоявших на пути. Почтенный философ достиг, наконец, цели и без малейших задержек принялся ловкими, отработанными, уверенными движениями вскрывать панцири и клешни вареных раков и быстро, даже с какой-то грацией, высасывать мясо одного членистоногого за другим, периодически сбрызгивая их лимоном. Элли едва сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос, перевела взгляд на Трэвиса, и скучноватой серьезности тут же прибавилось.
Элли быстро перешла от интерьера к людям собравшиеся были, безусловно, под стать обстановке господа и дамы разных возрастов, цветов и фасонов и только роскошь, неторопливость и сознание собственной важности в каждом движении и взгляде всех их объединяло. Ее взгляд, достаточно тренированный, чтобы выцеплять даже едва знакомые лица, быстро поймал двоих все того же Трэвиса, расположившегося в кресле, и, неожиданно, профессора Беркли, который выглядел довольно оживленно и оглядывался с таким видом, будто что-то вынюхивал. Впрочем, странное поведение профессора разрешилось незамедлительно: тот обнаружил цель стол с закусками, и бодрой, стремительной, целенаправленной стариковской развалочкой устремился прямо к нему, огибая стоявших на пути. Почтенный философ достиг, наконец, цели и без малейших задержек принялся ловкими, отработанными, уверенными движениями вскрывать панцири и клешни вареных раков и быстро, даже с какой-то грацией, высасывать мясо одного членистоногого за другим, периодически сбрызгивая их лимоном. Элли едва сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос, перевела взгляд на Трэвиса, и скучноватой серьезности тут же прибавилось.
«Может, к нему и подойти? Или такая важная птица не любит, когда к нему тут кто-то внаглую подходит? А что, можно встать рядом, повертеть попкой платье-то в обтяжку, подчеркивает фигуру Хотя при таком раскладе найдутся, конечно, желающие и без такого важного гостя Ну и ладно, все равно рано или поздно и до него доберемся». Что ж, Элли не ошиблась к ней подошли буквально через пару минут после того, как она, взяв для компании Кэрол, встала спиной к залу, делая вид, что что-то обсуждает. Маневр был безотказен за спиной вскоре раздался одиночный, как стук в дверь голема-курьера, кашель, Элли, тщательно улыбаясь, обернулась и не без труда сдержала удивление: перед ней был ни кто иной, как Полидор Лаферье. «Так, спокойно, я его не знаю и знать не могу. Не должна, то есть. Он меня и подавно». Добрый вечер, Полидор любезно и широко улыбнулся, изображая уверенность зрелого мужчины, я не ошибусь, если предположу, что вы мадемуазель Элеонора Крейтон? Совершенно верно, она улыбнулась со всем доступным в отношении такого типажа дружелюбием. Меня зовут Полидор Лаферье, я сын маркиза Лаферье, но работаю служащим департамента экономики в Аркануме, помощником мистера Брауна. Очень рад познакомиться. «Ну прям как по бумажке читает». Очень приятно, месье Лаферье. Буду рада, если вы мне здесь все покажете и расскажете. Непременно. А вы, обратился он к Каролин, должно быть, мадемуазель Каролин Ирондель?