«Нет, все-таки милые люди, думала Элли, милые и простые, без всякой заносчивости и болезненного эго. Прямо душа отдыхает, когда таких видишь». Душа ее отдыхала недолго платье нашли очень скоро, и времени оставалось немного, так что в гости к Лаферье Элли, как ее ни уговаривали, не пошла предстояло еще составить стратегию встречи и выучить все действия на всякий возможный случай: неожиданностей она очень не любила и как всегда старалась подготовиться ко всему заранее, как тогда, с клубом правых. Да и есть ли разница? Точно такая же закрытая компания снобов, только теперь ей предстоит играть саму себя. Вроде бы задача слегка упрощается, но нервы все равно напряжены до предела ведь всегда мжет произойти что-то, чего не учли заранее и как тогда себя вести, как не допустить ошибки?
К счастью, от таких назойливых мыслей избавляет физическая активность: Элли тренировалась до изнеможения, а потом легла спать до встречи оставалось уже меньше суток.
***
Салон графини Монтени по праву считался если не лучшим, то одним из лучших салонов Королевства здесь бывали лишь признанные и заслуженные сливки общества, всегда можно было встретить деятелей искусства и политиков, богатейших и влиятельнейших людей, законодателей мод и, поговаривали, что в узком кругу друзей и родственников графини порой решается больше вопросов и принимается больше важных решений, чем в иных высоких кабинетах. Не то чтобы Элли все это интересовало или внушало благоговение, но все же робость была наверное, все-таки, те люди, что имели влияние на сильнейшую и богатейшую страну мира определенно должны были отличаться от простых смертных умом ли, проницательностью, масштабом рассуждений И, конечно, в таком обществе, где любой твой промах, недостаток ума, такта заметят моментально, напрягаешься и нервничаешь еще сильнее.
Телепортировались, как всегда, примерно за километр от назначенного места. У графов Монтени, вообще, был замок, но они предпочитали жить в мэноре, находящемся километрах в двадцати от городской черты Парижа.
Собрались, как всегда, вместе, и Элли со смешанным чувством отторжения и влечения дала Давиду взять себя под руку. Все планы уже обсудили, и добавить было нечего. Анджела легкомысленно бросала какие-то шуточки, и Элли оставалось только завидовать такому самообладанию сама она себя ощущала заряженным до предела амулетом, готовым либо выстрелить во врага, либо взорваться на тысячу осколков.
***
Салон графини Монтени по праву считался если не лучшим, то одним из лучших салонов Королевства здесь бывали лишь признанные и заслуженные сливки общества, всегда можно было встретить деятелей искусства и политиков, богатейших и влиятельнейших людей, законодателей мод и, поговаривали, что в узком кругу друзей и родственников графини порой решается больше вопросов и принимается больше важных решений, чем в иных высоких кабинетах. Не то чтобы Элли все это интересовало или внушало благоговение, но все же робость была наверное, все-таки, те люди, что имели влияние на сильнейшую и богатейшую страну мира определенно должны были отличаться от простых смертных умом ли, проницательностью, масштабом рассуждений И, конечно, в таком обществе, где любой твой промах, недостаток ума, такта заметят моментально, напрягаешься и нервничаешь еще сильнее.
Телепортировались, как всегда, примерно за километр от назначенного места. У графов Монтени, вообще, был замок, но они предпочитали жить в мэноре, находящемся километрах в двадцати от городской черты Парижа.
Собрались, как всегда, вместе, и Элли со смешанным чувством отторжения и влечения дала Давиду взять себя под руку. Все планы уже обсудили, и добавить было нечего. Анджела легкомысленно бросала какие-то шуточки, и Элли оставалось только завидовать такому самообладанию сама она себя ощущала заряженным до предела амулетом, готовым либо выстрелить во врага, либо взорваться на тысячу осколков.
Ну детка, котенок, что ты нервничаешь, Давид обнял ее за талию и притянул к себе невовремя, потому что против воли она ощутила возбуждение и страсть, и эта самая страсть была совершенно не к месту и могла все испортить. Впрочем, ссориться не хотелось, и она мягко сняла его руку, шепнув на ухо: «Потом».
Нет, реакцию надо было видеть кажется, Давиду стоило усилий не издать торжествующий возглас. Ну еще бы, изголодался. «Ничего, заслужил», мстительно, но уже без злости и обиды думала Элли. Вообще, ссоры вещь противная, и только необходимость донести до человека посыл и заставляет на них идти. Хотя что врать обида тоже играет роль, а обижалась она хоть и не на всю жизнь и вообще ненадолго, зато сильно. Антуан, бедняга, знает на себе.
Размышления были вновь прерваны и на этот раз внезапно, хоть и вполне ожидаемо, появившейся перед глазами дверью. Воздух пропал из груди, все внутренности скрутило, тело оцепенело и тут же ожило прямо как на тренировках и в бою. Давид легким и неожиданно-резким движением подскочил к тяжелой двери и постучал та тут же открылась. Перед ними стояла графиня, наряженная еще торжественнее, чем на обеде у короля: пышное розовое платье, макияж (слегка избыточный), и ее муж лысеющий и полнеющий господин с солидным выражением лица. Добрый день, дамы и господа, защитники наши, так сказать, приветливо басил хозяин, и графиня вторила ему дружелюбным хихиканьем.