В ответ раздался леденящий душу вой, но отчего-то сейчас он совсем не воспринимался как опасность. Зато гнев и отчаяние читались там без малейшего труда. Когда оба вышли на тропу, Райнхард улыбнулся и помахал рукой ожидавшим его Оберштайну и Лютцу, затем посмотрел на Ройенталя. Тот смотрел на него глазами преданной собаки, которая слишком долго скиталась без хозяина.
Вот так невероять у него и это получилось! только и смог проговорить Лютц, покачав головой.
Да уж, ни один император ещё не спускался за своими подданными в преисподнюю, задумчиво произнёс Оберштайн. Что-то не припомню я такого в истории человечества. Похоже, это ещё не все чудеса, которые нас ожидают, в таком случае.
Действительно, впечатляет, услышали они чей-то дребезжащий голос. Но не очень, честно говоря.
Обернувшись на голос, они увидели старика в форме исчезнувшего навсегда Союза, который опирался на внушительную трость и с любопытством глядел на идущих по тропе друзей.
Это ещё что за хрыч? бесцеремонно осведомился Лютц, поигрывая винтовкой. Наглый, как все мятежники.
А, так это знаменитый герой драки при Мар-Адетта, пренебрежительным тоном пояснил Оберштайн. Он отказался сдаваться, восхваляя демократию дескать, дружба между хозяином и слугой невозможна.
Ага, они в верности только этот маразм и видят явно судят по себе, рабы своей тупости, фыркнул Лютц. Как известно, адмирал Кирхайс был другом детства нашего Императора или это им тоже ни о чём не говорит?
Просто они заткнули уши и глаза, не желая воспринимать реальность. Быть ущербами гораздо удобнее можно всегда найти оправдание собственной злобы на весь мир.
Тем временем Райнхард тоже увидел Бьюкока и радушно кивнул ему, остановившись:
Вы со мной, сударь? Так подходите тогда.
Старик отрицательно покачал головой.
Республиканец не может пойти за самовластным правителем.
Райнхард независимо тряхнул головой однако было заметно, что он уже равнодушен.
Затвердил пустую мантру, не сдержался Ройенталь. Ты так ничего и не понял, старый дурак? Кто тебя здесь заставляет быть республиканцем? Вашу демократию породил ад, но вообще-то согласно её принципам Император легитимен это понимали даже Минц и Ян!
Это бесполезно, ответил ему Райнхард. Республиканец не уважает никого, в том числе себя, повернувшись к Бьюкоку, он с лёгкой издёвкой пропел несколько фраз, глядя тому в глаза. «Лбы разбиты до крови от земных поклонов, мы такие борзые, знайте нашу прыть мы своих угробили тридцать миллионов, это достижение вам не перекрыть». Или не республика предпочла уничтожить собственного Чудотворца, а? Вы воевали за неё всю жизнь так что в моих глазах подписались под всеми её преступлениями, и нечего кивать на Трюнихта!
Вы безжалостны, император, опустил глаза Бьюкок.
А я вам ничего не должен вообще-то, или это никогда не приходило Вам в голову? Многие так удивляются, когда ведёшь себя с ними так же, как и они с тобой вы не замечали этого разве, ослеплённые своими фальшивыми добродетелями? Хорошо, устранив меня, кого Вы предложили бы миллиардам моих подданных вашего Трюнихта с гвардией головорезов из деструктивного культа, творящих любой беспредел? Отправляйтесь в ад с такими подарками вот что Вам ответили бы, милейший. Или Вы берёте на себя ответственность уничтожить сперва эти миллиарды не согласных с Вами? Тогда нам точно не по пути, Вы правы, Райнхард отвернулся от него, не обращая внимания на выражение ужаса на лице старика, и двинулся к поджидавшим Оберштайну и Лютцу.
Именем демократии творятся любые мерзости, проворчал Ройенталь, двигаясь рядом. Главное найти козла отпущения, потому что ни у кого нет ответственности ни за что. Скольких я наказал за настоящие преступления, а они были уверены, что им ничего не грозит при прежнем порядке.
Ага, и вспомним, чем тебе за это отплатили, в тон ему заметил Райнхард. Это какая-то проклятая планета столица этой республики. Даже Оберштайн там не очень преуспел, похоже, они вообще разучились нормально жить, и кроме как партизанить, ничего не умеют.
Ах, а я ведь виноват перед Оберштайном он ведь не желал мне того зла, которое я ему приписывал
Это тебе Ланг сказал? улыбнулся Райнхард. Такой хороший семьянин, по словам Кесслера
Я сам это понял через некоторое время после ранения на «Тристане».
Почему не обратился напрямую ко мне? Все искали способ тебя вытащить живым и я тоже. Мы бы даже придумали, как спасти твою репутацию или до сих пор сомневаешься?
Нет, не сомневаюсь, но он не договорил и рухнул перед своим императором на колени.
Ладно, отставить, вставай, потребовал Райнхард. Сейчас я знаю больше чем достаточно. Тема закрыта.
Райнхард оставил Ройенталя поговорить с Лютцем и Оберштайном, а сам крепко задумался. Он странным образом ощущал сейчас, что остальные его погибшие адмиралы теперь совсем рядом с ним, но встречаться с ними ещё рано. Яна Вэньли он вообще видеть не хотел во всяком случае, на данный момент точно. Решать тактические задачки ему надоело ужасно, разговаривать о демократии опротивело, а больше их ничего и не связывало, кроме дуэли при Вермиллионе. На ум пришли слова, брошенные как-то Кисслингом кому-то из его подчинённых: «Наш Император накануне драки отослал свою даму в безопасное место, а этот республиканский лоботряс не нашёл лучшего времени для помолвки, представляете? Экая пошлость и безответственность, право!». Да, но далеко ли мне удалось уйти от этого, ведь моя императрица теперь вдова? Эта мысль причинила настолько сильную боль, что Райнхард совсем неосознанно крикнул: «Кирхайс! Где ты?»