Красиков сосиску уродцу скормил, другую достает. «А теперь пой!» говорит. И «Бобик» этот как завоет! Тоненько, жалобно, прям рулады выводит. Солдаты ржут, чуть уже не в лежку лежат. Тут Семен и дневального увидел тоже вместе со всеми регочет, с лучером в обнимку! Тут уж старшина не выдержал, гаркнул:
Взво-о-од! Смир-р-рна-а!!!
Солдаты подскочили, вытянулись во фрунт, дневальный покачнулся, дернулся было к «грибку» бежать, одумался, замер А Карасик не знает, куда сосиску девать карманов в кирасе нету. Догадался маску приподнял, сосиску в рот сунул. Куда чудо-юдо делось Семен и не заметил.
Это что за балаган? придал он голосу строгости, чтобы не рассмеяться от всей этой картины. Да и не на что особо было сердиться, на дневального разве что. Этот-то точно свое получит. Рядовой Красиков, чем занимаетесь во время отбоя?
Карасик не успел прожевать сосиску, но сделал героическое усилие и проглотил ее целиком, отчего голос его стал натужным и сиплым.
Разрешите доложить, господин старшина, еще не время отбоя
Отставить пререкания со старшим по званию! Отвечать на вопрос!
Сосиска, видимо, благополучно покинула пищевод Красикова, отчего тот заметно приободрился, откашлялся и бодро выпалил:
Сосиска, видимо, благополучно покинула пищевод Красикова, отчего тот заметно приободрился, откашлялся и бодро выпалил:
Занимаемся кормлением собаки, господин старшина!
Чего-чего? забыл об уставных командах Семен. Кого-кого кормлением?..
Собаки, господин старшина! Бобика.
Что еще за «собака»? Почему «собака»?
Не могу знать, господин старшина! Так само назвалось. Похоже просто.
На что похоже? На собаку? А вы знаете, что это такое?
Никак нет, не по-уставному развел руками солдат. Но должно ведь животное как-то называться Она уж третий день, как к нам прибилась. Он, то есть. Или оно
Ладно, хмыкнул Семен. И где эта ваша собака? Покажите своего Бобика, я тоже хочу посмеяться.
Бобик, Бобик! Сюда! Фью-ю-у! засвистел Карасик. Бойцы завертели головами, кто-то еще негромко свистнул.
Да вот же он! ткнул за палатки пальцем долговязый солдат.
Семен посмотрел в ту сторону. В неверном свете догорающей «диппёпловской» зари смутно виднелся длинный силуэт с изумрудинками глаз.
Бобик! Фьють-фьють-фьють! обрадовались солдаты. Давай сюда!
Но «собака» со всех шести ног рванула вдруг совсем не «сюда», а, напротив, «отсюда». Дополнительное внимание со стороны среднего командного состава показалось ей, видимо, излишним. А может быть, солдатского ора испугалась.
Несмотря на свой маленький рост, Бобик ловко перемахнул через все заграждения и слился с ночной темнотой пустыни.
Куда же он побежал-то? испуганно ойкнул кто-то.
К залгам, мать их!..
Они ж его, Бобика начал рядовой Красиков и замолчал. Остальные солдаты, опустив головы, тоже примолкли.
Семен лег спать в отвратительном настроении. Мало того, что перед сержантами концерт устроил, так еще и собаку угробил. По его ведь вине Бобик к неприятелю драпанул, чего уж перед собой-то юлить
Спал старшина плохо. Снились залги, рвущие на куски кривыми острыми клешнями длинную живую сардельку. Рядовой Красиков качал головой и приговаривал: «Эх, господин старшина, разрешите доложить вы скотина!» «Да знаю я, знаю!» хотел ответить Семен, но вместо Карасика перед ним уже стоял Сашка в любимой своей бандане и, затягиваясь хабариком, щурился: «Что, и здесь чехи достали?» «Я сам себя достал, Саня», отвечал Семен другу.
К доктору он так и не пошел. И даже дневального за вчерашнее не стал наказывать. Зато вечером его снова потянуло к солдатским палаткам.
Еще на подходе он услышал возбужденный радостный гомон. Сердце прыгнуло к горлу. Неужто вернулся, крокодил собачачий?
Семен прибавил шагу и застал почти вчерашнюю сцену: тот же круг солдат на том же месте, только дневальный на сей раз стоит, где ему и положено под «грибком», но шею тянет, паразит!.. Заметил старшину, собрался гаркнуть: «Смирно!», но Семен его опередил, погрозил кулаком
Теперь уж старшина подошел и вовсе осторожно боялся спугнуть Бобика. Шепнул на ухо крайнему бойцу:
Вернулся?
Так точно, господин старшина, вернулся, тоже шепотом ответил солдат.
Стоявшие рядом услышали «старшину», заоборачивались, расступились. Снова оказался Семен перед Бобиком и рядовым Красиковым. Только в руках у Карасика была теперь не сосиска, хоть и тоже что-то длинное. А поза солдата выражала крайнюю озабоченность. Да и все остальные, хоть и радовались возвращению друга, но никто не смеялся как вчера.
Что там, Красиков? негромко спросил Семен.
Разрешите доложить вытянулся солдат.
Отставить, перебил старшина. Говори нормально, разрешаю.
Так это, вернулся наш Бобик! начал Карасик. Жив, здоров.
Значит, не добежал до залгов, кивнул Семен. Молодец!
Да нет, как раз добежал отчего-то замялся Красиков. Вот! Он протянул старшине то, что держал в руке.
Это был лист бумаги, свернутый в трубочку. Изрядно помятый, к тому же, и грязный.
Что это? Семен брезгливо дернул носом, благо под маской его мимики все равно никто не мог увидеть. Чего это ты мне суешь? Взять в руки грязную бумажку он даже не подумал.