Что ты творишь? закричала мама, бросаясь на меня и принимаясь колотить меня в грудь. Я в недоумении перехватил ее тонкие запястья. Она продолжала кричать: Ты пытаешься разрушить все, что у меня есть?
Меня это не интересует.
Услышав мой ответ, он зловеще улыбнулся. Я всегда отвечал ему одно и то же, но он всякий раз улыбался так, словно знал какой-то секрет и таил его от меня. Когда он вышел за дверь, с моих губ сорвался тяжелый вздох.
Что ты творишь? закричала мама, бросаясь на меня и принимаясь колотить меня в грудь. Я в недоумении перехватил ее тонкие запястья. Она продолжала кричать: Ты пытаешься разрушить все, что у меня есть?
Я просто не дал ему избивать тебя!
Ты не знаешь, о чем говоришь. Он не собирался делать мне по-настоящему больно.
Ты говоришь ерунду. Он делал тебе больно.
Отпусти меня, прохныкала она, пытаясь разжать мои пальцы, сомкнутые на ее запястьях. Я выпустил ее, но в ту же секунду она размахнулась и ударила меня по лицу с силой. Не смей больше вмешиваться в мою жизнь! Ты меня слышал?
Да, пробормотал я. Она наставила палец мне в лицо, злобно щурясь.
Ты. Меня. Слышал?! повторила она.
Да! заорал я. Я слышал тебя.
Но я лгал ей в лицо, потому что знал: если я опять увижу, как отец пытается хотя бы пальцем дотронуться до нее, я за нее заступлюсь. Я буду драться за нее. Я буду ее голосом, даже если это будет значить, что я потеряю собственный голос. Потому что я знал, что только из-за него она умолкла. Только из-за него огонь у нее внутри погас.
«Мама, вернись ко мне».
Когда я потерял ее? Неужели она исчезла навсегда?
Если бы у меня была машина времени, я вернулся бы в прошлое и исправил бы ту ошибку, которая заставила ее стать такой, какой она стала. Я направил бы ее вправо, а не влево. Я упросил бы ее не пробовать наркоту. Я напомнил бы ей, что она прекрасна, пусть даже какой-то мужчина сказал обратное. Я исцелил бы ее сердце, так сильно израненное.
Я ушел в свою комнату и попытался стереть из памяти все воспоминания о своем отце, но они упорно возвращались обратно, так сильно всколыхнул их его визит. Вся моя ненависть, вся моя злость, вся моя боль. Это все хлынуло в мой мозг, наполнив мою голову громким гулом, который я никак не мог унять.
«Ты скопытишься к двадцати пяти годам».
В моей душе царила паника, вокруг глаза пульсировала боль, и я едва не позволил демонам завладеть мною. Они дразнили меня, причиняли мне боль, медленно отравляли мой разум. Я смотрел на прикроватную тумбочку, где ждала меня доза, и слышал, как она шепчет мое имя, просит меня накормить демонов, чтобы они убрались прочь.
В тот вечер я хотел выиграть. Я хотел быть сильным но не был. Я никогда не был достаточно сильным и никогда не буду.
«Просто сдайся. Ты все равно скопытишься к двадцати пяти годам».
Я сделал глубокий вдох, мои руки дрожали. Еще один вдох, мое сердце разрывалось. Еще один вдох, и я сделал единственное, что мог сделать.
Я открыл ящик тумбочки, готовый впустить тьму в себя, готовый уйти прочь от света но тут мой телефон звякнул.
Алисса: Что ты делаешь?
Алисса написала мне именно тогда, когда мне это было нужно, хотя я был обижен, что она ждала почти до полуночи, чтобы написать мне. С днем рождения меня поздравил только Келлан, и он же угостил меня обедом. Отец подарил мне только синяк под глазом, а мама только разочарование.
Но я рассчитывал на Алиссу. Она была моим лучшим другом, и за весь день она не сказала мне ни слова.
Я: Лежу в кровати.
Алисса: Ясно.
Кружочки.
Алисса: Спускайся вниз.
Приняв сидячее положение, я перечитал ее сообщение. Потом поспешно надел теннисные туфли, темные очки, красную толстовку и высочил из квартиры. Алисса сидела в машине, припаркованной прямо у подъезда, и улыбалась мне. Я окинул взглядом улицу, где люди пили и курили.
«Боже, как же я ненавижу, когда ты приезжаешь сюда. Особенно по ночам».
Я забрался на пассажирское сиденье ее машины и сразу же заблокировал дверцы.
Что ты творишь, Алисса?
Почему на тебе темные очки? спросила она.
Просто так.
Она протянула руку и сняла их с меня.
Ох, Логан прошептала она, осторожно касаясь моего подбитого глаза. Я фыркнул и отодвинулся.
Ты думаешь, меня побили? Видела бы ты моего противника!
Она не засмеялась.
Твой отец?..
Да. Но все в порядке.
Не в порядке. Я никогда в жизни никого так не ненавидела. С твоей мамой все хорошо?
Совсем не хорошо, однако все нормально. Я видел, как глаза Алиссы наполнились слезами, поэтому быстро произнес: Все в порядке, честное слово. Давай просто поедем туда, куда собирались, чтобы я мог ненадолго забыть.
Ладно.
И, Алисса
Да, Логан?
Я стер ее слезы кончиками пальцев и позволил чуть-чуть продлить прикосновение к ее щеке.
Улыбнись.
Она ответила мне широкой, белозубой и фальшивой улыбкой. Но мне этого было достаточно.
Отъехав от подъезда, она еще долгое время куда-то везла меня. По дороге мы не говорили, и я не совсем понимал, что именно она затеяла. Когда машина притормозила у обочины заброшенной дороги, мое непонимание возросло.
Нет, серьезно, что мы делаем?
Идем, сказала она, выскакивая из машины и бегом направляясь вдоль дороги. Эта девушка когда-нибудь станет причиной моей смерти и под словом «смерть» я подразумеваю «жизнь». Потому что, когда она появилась в моей жизни, я каким-то образом обрел способ освобождаться от своих оков.