Мейсон переварил эту информацию.
Как все это может повлиять на мое дело? спросила она.
Это создает впечатление, что вы могли убить его.
Вот это я и почувствовала. Вы говорите, что я не должна лгать своему адвокату. Теперь я сказала всю правду.
Мейсон отодвинул свой стул и кивнул надзирательнице.
Хорошо, сказала Надин Фарр, как я понимаю, этот жест отвечает на все вопросы, которые я могу задать: велики ли шансы, что я окажусь перед судом присяжных?
Когда Мейсон покинул комнату для свиданий и находился перед репортерами, поджидавшими его в коридоре, на его лице нельзя было прочесть ничего.
Что вы хотите узнать? спросил Мейсон, глядя на вспышки фотоаппаратов.
Нам нужна история Надин, сказал один из репортеров.
Улыбка Мейсона была ледяной:
Это будет раскрыто в суде.
Тогда расскажите нам об этом деле. Какова ситуация? Какова будет позиция защиты?
Позиция защиты, медленно и осмотрительно сказал Мейсон, состоит в том, что моя клиентка распинается на кресте случайного стечения обстоятельств. И это, джентльмены, все, что вам удастся вытянуть из меня.
Глава 15
Дело «Народ штата Калифорния против Надин Фарр» было делом, которое, говоря газетным языком, «включало в себя все». Пресса в один голос расписывала обвиняемую как ослепительно прекрасную. Было известно, что мужчину, который был влюблен в нее, хотят силой заставить свидетельствовать против женщины, на которой он хотел жениться, когда ее арестовали. Окружной прокурор хочет доказать, что эта застенчивая и ослепительная обвиняемая была хладнокровной шантажисткой, которая отравила Мошера Хигли, когда тот отказался позволить ей, незаконнорожденному ребенку, шантажировавшему его, выйти замуж за сына одного из его близких друзей.
В этом деле были и захватывающие юридические моменты. Считалось общепризнанным, что Перри Мейсон, адвокат защиты, был пойман за одним из его эффектных и нестандартных трюков. Окружному прокурору придется нелегко, доказывая, что Мейсон «подбросил» бутылочку с безвредными таблетками на место цианида, который был выброшен в озеро обвиняемой. Так еще было неизвестно, можно ли записанное на магнитофонную пленку признание, сделанное врачу, когда пациент находился под воздействием наркотиков, учитывать в качестве улики.
В юридических кругах предсказывалось, что в этом деле у защиты Мейсона нет шансов устоять. Единственное, на что он мог надеяться, это призвать на помощь разные технические формальности и с помощью юридических фокусов и изобретательности помешать исполнению правосудия. Сумеет он или нет осуществить это было предметом споров. Шансы были один к десяти против него. По мнению представителей суда, Мейсон находился в положении дырявого кувшина, понапрасну пытающегося снова и снова черпать воду из колодца.
Гамильтон Бюргер приступал к делу, предвкушая легкую добычу. Присяжные были названы, включены в список и приведены к присяге. Гамильтон Бюргер сделал вступительное заявление, которое было шедевром саркастических обличений и завершалось таким пассажем:
Вы, леди и джентльмены, члены суда присяжных, несомненно, прочитали заявление адвоката защиты, сделанное прессе, что его клиентку распинают на кресте случайного стечения обстоятельств. Обвинение надеется доказать, что обвиняемая обдуманно стала отравительницей, убийцей, шантажисткой и оказалась в ловушке ее собственной порочности.
Гамильтон Бюргер поклонился присяжным и, повернувшись, с громыханием сел на свое место за судейским столом, всем своим видом напоминая огромного мстительного медведя гризли, сила и свирепость которого легко могли сокрушить любое сопротивление.
Желает ли защита сделать какое-либо заявление? спросил судья Эшхерст.
Пока нет, сказал Мейсон.
Обвинение может вызывать свидетелей, сказал судья, повернувшись к окружному прокурору.
Обвинение может вызывать свидетелей, сказал судья, повернувшись к окружному прокурору.
Доктор Медли П. Грэнби, объявил Гамильтон Бюргер.
Доктор Грэнби вышел вперед и принял присягу.
Оговариваю для себя право на перекрестный допрос доктора в отношении его квалификации как врача и хирурга, сказал Мейсон.
Хорошо, сказал Гамильтон Бюргер. Доктор, ваше полное имя Медли Проснет Грэнби, и вы тот врач, который лечил Мошера Хигли все время, включая и последнюю болезнь?
Да.
Вы видели Мошера Хигли в момент его смерти?
Я прибыл туда почти сразу после того, как Мошер Хигли скончался.
Как он внешне выглядел? Что вы заметили?
Я заметил красноту на коже, и потом эта история о том
Одну минуту, вмешался Мейсон. Мы возражаем против любых историй на том основании, что это слухи. Насколько я понимаю, доктор, вы сейчас ссылаетесь на сказанное вам сиделками, которые там дежурили?
Да, верно.
Это слухи, постановил судья Эшхерст. Строго придерживайтесь физической внешности.
Я заметил довольно странную красноту кожи. Этот человек пил шоколад, когда он получил роковой
Одну минуту, сказал Мейсон. Я ходатайствую, чтобы эта часть ответа была отведена как являющаяся выводом свидетеля и не соответствующая вопросу. Тот факт, что покойный, очевидно, пил шоколад, весьма определенно является выводом свидетеля.