Как оказалось, ночью в столице имела место попытка государственного переворота. Десятка полтора крепких ребят, прилетевших незадолго до того под видом выбравшейся на тренировку баскетбольной команды с Маврикия, несколько дней и в самом деле изображали упорные тренировки. А потом эти милые молодые люди, распотрошив двойное дно спортивных сумок, извлекли массу огнестрельных причиндалов и ночкой темною атаковали президентский дворец. Охрана, натасканная еще британцами, оказалась на высоте: после яростного двухчасового боя с помощью единственного в республике броневика и подоспевших с Баэ полицейских оттеснила нападавших, прижала к океану и захватила уцелевших в плен. Одновременно, прямо-таки синхронно, другая группа пыталась захватить в Виктории аэропорт, но встретила отпор и, погрузившись в частный самолетик, смылась в неизвестном направлении, что прошло успешно благодаря полному отсутствию у республики ВВС. Ахатинское радио пока что не бралось определить национальную принадлежность диверсантов, но западные станции, оперативно разнеся сенсацию по всему свету, уверяли, что речь идет о юаровских командос со знаменитым Майком Хором во главе. Самарин мимоходом, в отсутствие чужих ушей, сказал Мазуру, что лично он этой информации верит поскольку, между нами, мужиками, говоря, империалистические голоса тоже иногда выдают в эфир чистейшую правду. Разумеется, делают они это, как должно быть ясно любому советскому человеку, с самыми что ни на есть коварными целями, демонстрируя в идеологической войне и оболванивании слушателей из «третьего мира» мнимую псевдообъективность. Мазур громко согласился с этой идеологически выдержанной формулировкой поглядывая, нет ли поблизости вездесущего товарища Панкратова.
Одним словом, в республике сгоряча ввели чрезвычайное положение, заключавшееся главным образом в том, что все наличные полицейские силы высыпали на улицы, где обязаны были пребывать круглосуточно. Да еще запретили всякое передвижение с полуночи до четырех часов дня. Плохо только, что в приливе искреннего беспокойства о своих советских друзьях власти прислали лейтенанта с двумя автоматчиками.
Впрочем, в любом положении следует искать и светлые стороны. Для данного случая они заключались в том, что полицейская троица ничегошеньки не понимала ни в мореходном деле, ни в науке, а потому готова была верить любым объяснениям, с пиететом косясь на сложные ученые механизмы и обходя сторонкой наиболее шумные, а также те, что, на взгляд профана, могли без всякого предупреждения долбануть током. Механизмов на «Сириусе» имелось предостаточно, и, как было прекрасно известно Мазуру, вот эта донная драга, да и полдюжины других агрегатов самые настоящие, вдобавок те, кто их обслуживает, искренне верят, что делают нужное и полезное дело, двигая вперед ихтиологию, а также надеясь отстоять приоритет самой передовой в мире науки, советской
Как бы там ни было, согласно долгу советского гостеприимства, полагалось радушно показать лейтенанту корабль, растолковывая попутно назначение приборов и агрегатов. Чем Мазур по долгу службы и занимался. Хорошо еще, что рядовые полицаи обязаны были бдительно нести службу на палубе, а не таскаться за своим шефом, иначе Мазур вовсе пал бы духом, чувствуя себя этаким музейным экскурсоводом
К счастью, вскоре на выручку ему пришла Мадлен, озабоченная судьбой обнаруженного клада. Она появилась на палубе яркая и свеженькая, продуманная от пяток до ушей, платье, прическа, светские, самую чуточку раскованные манеры. Лейтенант, хотя и пыжился в новеньком мундирчике, что твой павлин, был даже младше Мазура, а потому стал жертвой исконно французского шарма. Быстро стало ясно, что он все ближайшее время постарается провести в компании очаровательной журналистки и без нужды отираться по судну не будет, а значит, и вред от него выйдет минимальный
К счастью, вскоре на выручку ему пришла Мадлен, озабоченная судьбой обнаруженного клада. Она появилась на палубе яркая и свеженькая, продуманная от пяток до ушей, платье, прическа, светские, самую чуточку раскованные манеры. Лейтенант, хотя и пыжился в новеньком мундирчике, что твой павлин, был даже младше Мазура, а потому стал жертвой исконно французского шарма. Быстро стало ясно, что он все ближайшее время постарается провести в компании очаровательной журналистки и без нужды отираться по судну не будет, а значит, и вред от него выйдет минимальный
Мазур ходил кругами метрах в десяти над дном, словно взбесившийся маятник на невидимой гигантской оси. По другую сторону, вторым маятником, столь же размеренно плавал Волчонок. Была их очередь стоять в боевом охранении. Подсознательно, из некоего шика, совершенно не требовавшегося правилами, Мазур старался, чтобы описываемые им круги метров пятидесяти в диаметре были как можно более геометрически правильны. Единственное развлечение в скучнейшем патрулировании.
Он, конечно, не позволял себе расслабляться, он был в боевом дозоре, но, поскольку ни один устав прямо не запрещает часовому думать, временами Мазур предавался этому нехитрому занятию. Зорко следя за окружающим, насколько это было возможно в сине-зеленом сумраке, параллельно прокручивал в памяти кое-какие эпизоды вчерашней ночи, и, уж конечно, не те, что были связаны с обыском или ночной пальбой в городе. И гадал, означает происшедшее его полную и окончательную победу над ветреной адмиральской дочкой, вступление в права владения, выражаясь жаргоном здешних юристов, или есть риск услышать, что это был всего лишь каприз взрослой свободной женщины. Верить во второе, как легко догадаться, упорно не хотелось