Что, если Трог с Руной чуют человека-волка? Что, если он здесь, во плоти и крови?
Однако когда атака все же началась, все приключилось так быстро, что Каспар даже не успел ничего заметить. Что-то на огромной скорости вырвалось из тьмы, толкнуло его в грудь и сшибло на землю. Лишь затем юноша услышал рокочущий рык. Еще не до конца понимая, что произошло, молодой воин поднялся на ноги – и тут его словно громом поразило. Рядом душераздирающе кричала Май! Он лихорадочно обернулся, ища ее. Она бежала прочь, а за ней огромными скачками несся исполинский черный волк. Вот он вскочил на спину своей жертве, и они вместе скатились на мелководье.
Каспар с отчаянными воплями кинулся к ним.
– Отпусти ее! Убирайся! – яростно кричал он.
Трог, короткие, но сильные лапы которого на столь близком расстоянии обогнали даже легконогую Руну, успел туда первым и повис на загривке черного чудовища.
Вытаскивая на бегу нож, Каспар ринулся в бой. Клинок вошел в жесткую густую шерсть, проткнул кожу и остановился, заскрежетав о кость. Черный волк взвыл и обернулся, норовя дотянуться до юноши огромной пастью. Молодой воин ударил снова, но второй волк уже ухватил его за ногу и поволок прочь от Май. Торра-альтанец изогнулся, сделал выпад и по рукоять всадил нож в глаз чудищу.
Он снова вскочил, но не увидел Май за сплетенными в непримиримой борьбе телами волков и пса. Потом Каспар заметил слабую тонкую руку, цепляющуюся за шею черного волка. Май лежала в самом низу, придавленная этой грудой. Зверь уже тянулся к ней, разевая огромную пасть…
Рванувшись вперед, Руна втиснулась под шею волка, впилась зубами ему в морду. Пасти их сомкнулись друг на друге, Руна исчезла из виду, придавленная тяжестью злобного хищника. Раздался жуткий хруст костей.
Наверху кучи оказался Трог, так и не выпустивший загривка черного волка. Каспар вновь и вновь вонзал нож в бок чудовищу, пока, наконец, оно не рухнуло на землю.
– Май! – закричал юноша. – Май, где ты?
Трог жалобно скулил, но иного ответа не было. Над полем схватки повисла гнетущая тишина. Через некоторое время в этой тишине послышался тихий плач, и Каспар разглядел во тьме молодую женщину. Она лежала, обнимая волчицу.
– О, Руна, Руна! – всхлипывала она.
Выхватив из огня головню, Каспар осветил место трагедии. Гигантский черный волк лежал на земле бездыханный. Юноша пнул его ногой, чтобы убедиться, что тот окончательно мертв, но тело оказалось на удивление легким. Поднеся импровизированный факел поближе, торра-альтанец увидел, что это всего-навсего шкура и череп, пустые, не заполненные плотью. Оставив их валяться, Каспар с болью перевел взгляд на Май и Руну, инстинктивно зная, что тут уже ничем не поможешь. Всхлипывающая Май обнимала волчицу, грудь, шея и голова которой побагровели от крови.
– Она еще дышит, – еле выговорила Май сквозь слезы.
– Ну, значит, надежда еще не потеряна, – отозвался Каспар, опускаясь рядом с ними на колени.
Руки у него тряслись, он сглотнул, чтобы не дать прорваться рыданиям. Хотя он не говорил этого вслух, чтобы не огорчать Май, но вид жестоко изуродованной морды и черепа волчицы яснее всяких слов говорил: надежды нет. Юноша перевел взгляд с Руны на Май и вдруг обратил внимание, что та придерживает левой рукой правую.
– Ты же сама ранена!
Сосредоточенная лишь на Руне, Май даже не ответила, а когда Каспар попытался осмотреть ее руку, просто оттолкнула его. Юноше не оставалось ничего, кроме как, сдерживая горе, заняться своими ранами. На счастье, они оказались не глубоки – спасибо добротной коже на сапогах.
К утру Каспар с Май сделали уже все, что только могли, чтобы облегчить страдания Руны. Молодая женщина притихла, лицо у нее осунулось и побледнело. Она явно испытывала сильную боль. На коленях у нее лежала голова Руны.